Нужно ли называть детей такими именами? - страница 12

- Та манера, в которой вы формулируете ваше объяснение, причем, в нем одновременно звучат определенные сомнения, позволяет мне спросить, знаете ли вы на самом деле всю историю библейской Есфири? Или вы можете объяснить мне хотя бы приблизительно, что связано с именем Есфирь?

- О, боже, прошло уже довольно много времени, с тех пор как я была на занятиях с конфирмантами. И я совсем не готова к вашему вопросу. Я знаю только, что Есфирь упоминается где-то в Библии. Но что связано с этим именем, я абсолютно не помню. Может быть, вы священник? Я по вашей манере и интонации слышу, что вы разбираетесь в этом, пожалуй, лучше меня.

- Чтобы прояснить все с самого начала: я – не священник и во всем остальном тоже не имею никакого отношения к церкви. Я в последнее время очень интересуюсь именами, которые сегодня дают детям. И если у меня есть возможность, я слежу за мотивами, которые привели к выбору того или иного имени.

- Как интересно! Этой Есфирь, которую только что вызывали на платформе, я не дала бы это имя, но теперь вы возбудили во мне любопытство. Вы говорили как раз об оценке этого имени: все дело в том, где вы стоите. Что это может значить?

- Давайте предположим, что вы еврейка. В этом случае я постарался бы как можно скорее окончить эту беседу, потому что в таком случае у меня как раз не было бы намерения отговаривать вас от вашей принципиальной позиции.

- Я не понимаю этого. Хотя я действительно не еврейка, но, все же, предположим, что я была бы еврейкой. И что тогда?

- Да, что я тогда сказал бы вам? Вероятно, это: сударыня, само собой разумеется, вы знаете Книгу Есфирь полностью и наизусть, и вы каждый год будете праздновать Пурим с большим шумом и увеселениями. Вы считаете действия Есфири, естественно, похвальными, в то время как я вижу их совсем иначе. То, что происходило тогда, было чистым убийством, и я считал бы такой поступок недостойным празднования. Но, пожалуйста, у вас есть ваше мнение, а у меня мое. И на этом беседа на эту тему могла бы закончиться.

- Вы все больше разжигаете во мне любопытство. Я вынуждена признаться, что я не имею никакого понятия, что написано в Книге Есфирь. Хотите ли вы просветить меня? Если это вас не затруднит!

- Ну, хорошо, я попробую. Для этого я должен сначала залезть в чемодан, чтобы вытащить оттуда подарок для моей дочери.

С этими словами я распаковал книгу «Жестокая Библия», чтобы при необходимости предъявить доказательства в моей разъяснительной работе. Так как, я все же не могу пересказывать всю Библию наизусть. С этим фокусом мог справиться только Эзра. Это тот парень с суперпамятью, который, после того как весь текст Библии на века был утрачен, рассказал все наизусть и позволил записать сказанное.

- Вы, конечно, слышали о так называемом вавилонском пленении народа Израиля!

Приветливая дама кивнула – как мне показалось – несколько неуверенно. Поэтому я решил, не задавая менторских вопросов, описать ситуацию того давнего времени:

- Я не могу сказать вам точный год, но примерно за 500 лет до нашей эры евреи были побеждены вавилонским царем Навуходоносором, и часть народа была переселена в Персию. В крепости Сузы, городе в сегодняшнем Иране, примерно в ста километрах к востоку от границы с Ираком, жил еврей Мардохей, который принял к себе свою племянницу Гадассу, так как ее родители умерли. – Впрочем: знаете ли вы, что отца Карла Маркса тоже звали Мардохей?

- Нет, это для меня новость. Я и понятия об этом не имела! Это все действительно так? Вы рассказываете интересные вещи! Однако прошу вас, я не хочу вас прерывать!

- Хорошо! Итак, мы остаемся в Вавилоне. Дядя Мардохей, похоже, был ярко выраженным националистом и расистом, так как хотя положение евреев в Персии в течение многих лет вовсе не было плохим, он всю свою жизнь стремился к тому, чтобы вредить персам. В этом духе он воспитывал свою племянницу Гадассу. Чтобы стать популярным при дворе царя Навуходоносора, он однажды заявил, что он якобы знает о заговоре против царя. И чтобы придать своим словам больший вес, он назвал два имени караульных солдат, которых после этой клеветы осудили и повесили.