О моём времени - страница 15

Много сил мы положили на озеленение поселка. С этой работой успешно справлялся назначенный мною на эту должность Ткаченко, который днями и ночами занимался посадкой деревьев, кустарников, любовно ухаживал за ними. Коунрад прямо на глазах превращался в оазис.

Как я уже писал, ход строительства комбината и сдача объектов в эксплуатацию строго контролировали ЦК КПК и Карагандинский обком. Часто в Балхаш приезжали ответственные работники ЦК, посещали нас корреспонденты центральных и республиканских газет. В это время я познакомился с первым секретарем Карагандинского обкома партии X. М. Пазиковым. С первых минут я почувствовал, что это опытный и знающий свое дело человек. Хаарактерная деталь: в бытность свою инженером, а позже руководителем рудника, я практически не встречал среди крупных деятелей некомпетентных людей, верхоглядов, и оттого думаю, что каждый из них прошел большую школу жизни, имел надежную, подтвержденную на практической работе специальность. Способных организаторов замечали, выдвигали, и они в сравнительно молодые годы занимали ответственные посты. Так было и с X. Пазиковым.

В тот свой приезд X. Пазиков вникал в наши проблемы, готовясь к предстоящему бюро обкома партии по проблемам Балхаша. И это еще одна примета времени, когда первый руководитель, что называется, самолично изучал положение дел на объектах и не по справкам и докладам подчиненных принимал решение, а исходя из собственных наблюдений и выводов. Поэтому, наверное, и высоко в партии слово первого руководителя.

Из тех лет наиболее памятным событием был вызов в Совнарком Союза ССР, где рассматривались вопросы развития сырьевой базы медеплавильных заводов. Конечно, очень волновался, переживал. Как-никак, а я ведь впервые вызван в Кремль. Стрелки часов, казалось, не двигались, сидел, как на иголках. Наконец раздался долгожданный звонок. Нас, директоров рудников, к девяти часам вечера приглашали к Н. Булганину, заместителю председателя СНК СССР. Я был крайне удивлен тогда строгим пропускным режимом. До начала совещания надо было получить приглашение. В помещении, расположенном с левой стороны Спасских ворот, выписывали пропуск. Офицер, выдающий документ, спросил: «По какому вопросу и к кому идете? Есть ли оружие?»

— К товарищу Булганину. Оружия нет, — ответил я.

— Предъявите паспорт.

Я предъявил. Офицер внимательно смотрел то на меня, то на фото, наклеенное в паспорте. Потом выписал пропуск. Такую же процедуру проверки произвели с нами перед входом в Кремль, у ворот, с правой стороны башни. Когда я прошел вдоль Кремлевской стены и вошел в здание Совнаркома, мой пропуск проверили еще раз. Ну все, думаю. Ан нет. Процедура проверки и легкий допрос повторились, когда я поднимался на этаж, чтобы пройти в приемную Булганина. В общем, я прошел пять проверок, предъявил пропуск и паспорт. «А если бы к то-варищу Сталину?» — мелькнула мысль.

После совещания дежурный в приемной сделал на пропуске пометку с указанием времени, и я, не задумываясь, вышел из Кремля. Ну, теперь о самом совещании. Тут были нарком недавно организованного наркомата цветной метеллургии А. М. Самохвалов, его первый заместитель П. Я. Антропов. Совещание вел Булганин, участвовал Г. М. Маленков и первый секретать ЦК КПК Н. А. Скворцов, которого я знал тогда только по печати.

Вдруг слышу свою фамилию, встаю. Булганин говорит: «Покажите на карте, где находится завод и рудник». Показываю, докладываю обстановку и, как принято в больших кабинетах, жалуюсь на острую нехватку горнодобывающей техники. Булганин сказал: «Вы очень много просите техники, надо ли столько?» Я объяснил, что это необходимо для технологического процесса добычи руд. Видимо, я много раз повторил слово «процесс». Маленков бросил реплику: «Процесс будет, если сорвете строительство». Я сразу понял, на что он намекает, но не растерялся, повторил свою просьбу. Справедливости ради отмечу, что после этого совещания рудник получил огромную помощь, включая и средства для улучшения бытового обеспечения трудящихся.

После встречи у Булганина я видел Маленкова на пленуме ЦК в 1957 году, когда рассматривался вопрос об антипартийной группе. Он выглядел тогда сильно угнетенным и мрачным. После пленума он был назначен министром энергетики. Я побывал у него на приеме, и мы обстоятельно поговорили об улучшении работы электростанций и ввода новых мощностей в республике. Последующие назначения Маленкова директором Усть-Каменогорской ГРЭС, а потом директором Экибастузской ТЭЦ проходили по указаниям из Москвы, без согласия ЦК КПК.