Обними меня на рассвете - страница 12

Кари принесла женщине выпить, и они немного поболтали. Как только барменша ушла, суррогат уставилась на дверь, явно ожидая клиента.

Прогуливаясь мимо Анки с неуверенным выражением лица, Кари заломила руки:

— Здесь скоро будет тесно. Я напишу тебе, если появится Шок.

Обычно вежливая блондинка выставляла ее вон?

— Ты просишь меня уйти?

— Нет, но я думаю, что ты захочешь.

Кари посмотрела в сторону брюнетки.

— Она суррогат.

— Правильно. Не проститутка, о чем Ронан постоянно напоминает мне. Это очень тяжело для человека. Я знаю, что суррогаты предоставляют сексуальные услуги, но так как это лекарство для магии…

— Именно так. Одна из ее сородичей поддерживает Брэма в живых. Он привязан, но из-за его отсутствующей пары он не может трахаться с кем-то еще, поэтому она помогает ему генерировать энергию…

— Она здесь не для этого, — спокойно вмешалась Кари. — Правда, ты захочешь… черт, уже слишком поздно.

Анка нахмурилась и посмотрела на дверь, когда та снова открылась. Лукан прошел через нее и с улыбкой направился прямо к суррогату. Внезапно Анка перестала дышать, особенно когда Лукан опустился на стул рядом с женщиной и поцеловал ее в сочные красные губы.

Одно простое прикосновение его губ к губам другой женщины было бензопилой для сердца Анки. Слезы жгли ей глаза. Да, она знала, что Лукан будет использовать суррогаты для получения энергии теперь, когда они больше не связаны, но она никогда не думала, что увидит его с другой. Почувствовал ли он хотя бы десятую часть этой боли, когда увидел ее с Шоком?

— Я пыталась, — сказала Кари в качестве извинения.

Пыталась. И Анка пожалела, что была слишком занята, чтобы быстро сообразить что к чему и избавить себя от этой душевной боли.

— Мне нужно идти.

Но сейчас она не могла пройти мимо Лукана. Он и великолепная замена, в данный момент запустившая пальцы в его темные волосы, сидели за столом прямо у двери. Она никак не могла уйти так, чтобы они этого не увидели.

— Помоги мне.

Кари закусила губу.

— Обычно он не задерживается надолго, когда встречает здесь кого-нибудь из них.

Конечно, нет. Он ведет их отсюда прямо в свою кровать. Их кровать. И по тому, как его губы скользили вверх по шее брюнетки, и он шептал ей на ухо что-то такое, что заставляло ее смеяться, Анка не сомневалась, что ему не терпится раздеть эту женщину и уложить на спину.

— Ты можешь просто остаться и подождать, — предложила Кари. — Они скоро уйдут.

Анка покачала головой. Нет, она не могла больше смотреть на это.

— Здесь есть другой выход?

Боже, это прозвучало трусливо. Но сейчас она предпочла бы проскочить мимо Матиаса, чем мимо Лукана, прильнувшего к своему суррогату.

Жалость смягчила выражение лица Кари, когда она встала прямо перед Анкой.

— Да. Поверни за угол направо. За ним находится мой кабинет. Там есть задняя дверь. Я прямо за тобой.

— Спасибо, — с благодарностью сказала Анка, изо всех сил стараясь не развалиться на части.

Кари тихо кивнула.

— Послушай, я провела два года, наблюдая, как Ронан очаровывает других женщин постели почти каждую ночь, прежде чем мы стали парой. Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь.

На дрожащих ногах Анка поднялась. Более высокая фигура барменши закрывала ей обзор на Лукана, а ему — на нее, как предположила она. Она успела бросить быстрый взгляд на свою бывшую пару, чьи губы зависли прямо над губами суррогата. Эта бензопила снова пронзила грудь Анки, разорвав сердце надвое.

Оказавшись в кабинете Кари, она плюхнулась в кресло барменши. Слезы снова навернулись на глаза. Оставшись одна, она позволила им упасть, но ничто не могло очистить ее мозг после того, как она увидела руки, губы и улыбку Лукана, обращенные к другой женщине. Как бы усердно он ни тренировался и ни сражался, она знала, что ему часто нужна новая энергия. Были и другие способы усилить его магию, но не более эффективные, чем секс. Без энергии он зачахнет, умрет. И в отличие от Брэма, который был женат, Лукану не нужно было полагаться на взаимное самоудовлетворение, чтобы набраться сил. Он мог — и, вероятно, будет — заниматься сексом с этой женщиной так, как ему заблагорассудится.