Обольщённый - страница 50

Ближе к концу танца, во время одного из проходов, Элизабет напряглась. Дэвид заметил Киннелла и Мёрдо, стоявших в другом конце бального зала.

— Он пришел, — бессильно изрекла Элизабет.

Дэвид повернулся к ней, как того требовал танец, и заглянул в глаза.

— Послушайте, вот как мы поступим. Вы же идете в театр во вторник? Вы должны быть готовы уехать этим же вечером, в тех вещах, что будут на вас. Я поговорю с вашим отцом о деньгах и переговорю с Йеном о том, как доставить вас в Лондон. Вы готовы отправиться с ним в надежное место?

Их разлучил танец. Отвернувшись друг от друга, они брели в параллельных рядах, а в конце снова оказались лицом к лицу.

— Если вы доверяете мистеру Макленнану, значит, доверюсь и я.

А он доверял Йену Макленнану?

Дэвид вспомнил эпизоды из прошлого. Два года назад Йен навел на него дуло пистолета и грозился выстрелить, однако так этого и не сделал. Каждое действие совершалось ради брата и его убеждений. Йен неалчный, неэгоистичный. Он ярый идеалист. Импульсивный и, возможно, наивный, но человек хороший.

«Когда мужчину распаляет ненависть, он может сражаться долго, но за любовь он будет биться до смерти».

— Я бы доверил ему свою жизнь, — сказал Дэвид. Когда-то он так и поступил.

— Значит, и я ему доверюсь, — прошептала она, делая реверанс. Танец завершился. — Во вторник я буду готова. В театре. Во сколько это случится?

Дэвид поклонился.

— В половине десятого. — К этому моменту спектакль уже начнется. — Под любым предлогом ускользните от Киннелла и отправляйтесь к парадной двери. Если я добуду билет, мы встретимся в театре, а если нет, я вас отыщу. Обещаю.

— В половине десятого. Молю, не подведите.

— Надеюсь, оно того стоило, — вполголоса пробубнил Мёрдо, едва только Киннелл, придерживая за талию, увел Элизабет. — Боюсь, позже она за это поплатится.

Дэвид кинул взор на Мёрдо.

— Почему ты так говоришь?

— Заметил, как его рассердило, что она с нами разговаривала? Вряд ли его устроила моя попытка взять вину на себя.

— Он вроде бы тебе поверил. Ты был очень убедителен.

— Он поверил, но все равно будет на нее злиться. Он не дозволяет ей ни с кем общаться наедине, разве не так?

Маясь дурным предчувствием, Дэвид задумался над этим проницательным наблюдением. Сложилось впечатление, что Мёрдо прав, и он не хотел представлять, что ожидает Элизабет по приезде домой.

— Не следовало вмешиваться, — решительно заявил Мёрдо. — Я действовал импульсивно. Я не подумал...

— Я рад, что ты вмешался, — перебил Дэвид. — Хотя до сих пор недоумеваю, зачем ты это сделал.

Мёрдо нахмурился.

— Когда она сказала, что хочет поговорить, я обратил внимание на выражение ее лица. Она выглядела ужасно. — Помолчав, он тихо добавил: — Думаю, она все еще тебя любит.

— Она меня не любит, — возразил Дэвид.

Он хотел заступиться за Элизабет, но слова по ощущениям отчего-то напомнили предательство, и его охватило чувство вины. Когда-то Элизабет его любила, хотя на данный момент имела все основания его ненавидеть.

— Она несчастна, — продолжил он. — Она хотела поговорить об отце. И мне... тоже было что ей сказать.

— Ты слепец, Дэвид. — Мёрдо чуть улыбнулся. — Если б ты видел выражение ее лица...

— Я видел, — парировал Дэвид. — Могу тебя заверить, из-за меня она давно не страдает. Однако она все же страдает, и на то имеется веская причина.

— Надеюсь, сегодня с ней все будет хорошо. Я бы и собаке не пожелал испытать на себе гнев Киннелла, а уж хрупкой барышне — тем более.

— Она сильнее, чем может почудиться, — откликнулся Дэвид.

Он произнес эти слова тверже, чем хотелось бы, а после вынудил себя сменить тему, покуда не раскрыл больше, чем должен.

— Скажи, долго еще нам здесь обретаться? Когда уход можно счесть приемлемым? Как считаешь, мы соблюли все приличия?

Мёрдо удивленно приподнял брови.

— Мы пробыли здесь всего полтора часа.

Дэвид пожал плечами.

— Этого мало? Я станцевал и засвидетельствовал почтение королю. Хочешь остаться?

— Не особенно, — сознался Мёрдо, легкая улыбка тронула губы. — Хочешь уйти немедля?

— Почему бы и нет? Как ты знаешь, я не охоч до танцев.

Мёрдо рассмеялся, что вызвало у Дэвида улыбку.