Обожжённые словом - страница 11

Вывод же таков: летописец, делая вставки, как бы сейчас сказали, «по политическим мотивами», всё же подаёт нам сигналы Истины.

Бодуэн де Куртенэ: – Вы хотите сказать, что Нестор-летописец, работая по прямому указанию властей, сознательно оставлял в текстах «опечатки»?

Шахматов: – Именно так! Он как бы запутывается в неправде и, поясняя, проговаривается…. Так, в космографическом введении находим место, имеющее близкое отношение к Сказанию о призвании Варягов. В перечне племен, сидящих на западе и к югу названа Русь в том же соседстве, как в Сказании: «Афетово бо и то колено: Варязи, Свеи, Урмане, Готе, Русь, Агняне». Вместе с тем, однако, Русь названа выше среди народов, населяющих Россию: «В Афетове же части сидят Русь, Чюдь и вси языци: Меря, Мурома, Весь, Мородва» и так далее. Помещение Руси среди варяжских народов, живущих на западе, могло бы дать придирчивой критике основание отметить противоречие этого места с сообщением Сказания о том, что Рюрик и его братья «пояша по собе всю Русь».

Бодуэн де Куртенэ: – Ну, здесь я согласился бы со Степаном Александровичем Гедеоновым, утверждающим, что это выражение летописца нельзя понимать в буквальном смысле....

Масальский-Сурин: – А я слышал, господа, что варяги – это не нация, не народность. Это – профессиональное сообщество людей, оторвавшихся от обычных занятий земледелием, скотоводством и ремёсел. Варяги – это волоки, бурлаки.

Вспомним, что судоходство было главным видом транспорта для дальних сообщений. Корабли таскали из реки в реку, из моря в море. Ясно, что со временем данным делом стали профессионально заниматься команды крепких мужчин. Они знали все рифы и мели на своих участках, у них были наготове все снасти, они грамотно делали эту трудную и ответственную работу. Понятно и то, что иной раз не брезговали волоки и грабежом, потому и лютого зверя, ворующего ягнят, назвали волок, волк. Создавали они и охранные дружины, и ходили в походы, как наёмники. Потому и закрепилось слово – враги, те же волоки, но в иной огласовке.

Иловайский: – Интересная мысль! Хотите сказать, что это нечто, аналогичное современным казакам…? То есть, разный люд объединился из соображений, так сказать, общей деятельности, а со временем превратился в отдельный народ…? Очень интересная мысль…. Надо бы в этой стороне поискать…. (потирает руки, улыбаясь).

Масальский-Сурин (вдохновившись): – Да, та же Повесть временных лет говорит: «бе путь из Варяг в Греки, и из Грек по Днепру, и вверх Днепра волок до Ловоти, и по Ловоти внити в Илмерь озеро великое, из негоже озера потечет Волхов и втечет в озеро великое Нево, и того озера внидет устье в море Варяское. И по тому морю можно плыть до Рима, а от Рима можно приплыть по тому же морю к Царьграду, а от Царьграда можно приплыть в Понт море, в которое впадает Днепр река». Это чистое указание мореходу, что на этом пути волочь, а волочь приходилось много: два больших перехода из водоёма в водоём, да ещё внутри водоёмов – до судоходных мест. Замечу: за Ильмень-озером даже деревня есть – Волок. Трудная работа. Думаю, и Волга наша – от волока.

Бодуэн де Куртенэ: – Да…. И, когда же это могло случиться, по вашему мнению?

Шахматов: – Судя по тому, что в исследуемых словах присутствует звук «р», который и сегодня русские дети с трудом выучивают, можно смело предположить, что формирование слова произошло до нашей эры, но уже близко к нам. Вообще мы мало уделяем внимания семасиологии, фонетике, не при Иване Александровиче будь сказано, который этой теме с нежного возраста предан.

Бодуэн де Куртенэ: – Полноте, любезный Алексей Александрович, этой теме и двух жизней мало будет. Как, впрочем, и нахождению истины о происхождении и бытовании славян. Вон, какую интересную теорию ныне ваш шурин Виктор Адамович выдал…! (он через стол обращается к Фасмеру) А Вы что, молодой человек, об этом думаете?

Фасмер: – Специально этой темой я не занимался, но знаю, что мои далёкие предки происходят из Мёкленбурга, название которого произошло от древнего города, который в 973 г. упоминается как славянский Велеград – «большой (великий) город». Позднее немецкие племена вытеснили славян и в X—XI веках название трансформировалось в Мёкленбург, что есть прямая калька со славянского. Причём, наследственные герцоги Мёкленбурга возводили свою родословную к местным славянским князьям. Так герцог Генрих Борвин I в своей родословной чётко указывает, что он – сын последнего князя бодричей Прибыслава II. Это факт, господа. Говорящий факт.