Обретение чуда - страница 63

— Если позволите, госпожа, — предложил он, — я покажу дорогу.

— Мы знаем, куда идти, лорд Брендиг, — ответила она, не повернув головы.

Граф Нилден, главный дворецкий, уже ожидал перед массивными дверями, охраняемыми стражниками в мундирах. Слегка поклонившись тёте Пол, он щёлкнул пальцами, и солдаты распахнули двери.

Фулрах, король Сендарии, оказался коренастым мужчиной с короткой каштановой бородой. Он как-то неловко сидел на троне с высокой спинкой, стоящем на возвышении у дальней стены огромного зала, куда ввёл путешественников граф Нилден.

Тронный зал был и вправду очень просторный, с высоким сводчатым потолком и стенами, обитыми тяжёлым красным бархатом. Повсюду горели свечи, множество богато одетых людей прогуливались по паркету, переговариваясь полушёпотом, совершенно не обращая внимания на короля.

— О ком доложить? — спросил господина Волка граф Нилден.

— Фулрах знает, кто я, — коротко ответил тот и, всё ещё держа под руку тётю Пол, устремился к трону по длинному красному ковру. Гарион и остальные держались сзади; шествие замыкал Брендиг с солдатами. Придворные внезапно замолчали; в зале воцарилась тишина.

Все остановились у подножия трона. Волк довольно холодно поклонился. Тётя Пол, смерив короля ледяным взором, присела, Бэйрек и Силк отвесили вежливые поклоны. Дерник и Гарион довольно неуклюже последовали их примеру.

— Приказ вашего величества исполнен, — послышался сзади голос Брендига. — Это те люди, которых вы желали видеть.

— Знаю, на вас всегда можно положиться, лорд Брендиг, — ответил король странно унылым голосом. — Вы по праву заслужили репутацию исполнительного человека. Очень благодарен вам.

И суровым взглядом окинул господина Волка.

Гарион затрясся.

— Дорогой старый друг! — обратился король к господину Волку. — Сколько лет прошло со времени нашей последней встречи?

— Ты что, совершенно спятил, Фулрах? — разъярённо прошептал господин Волк, но так, что его мог слышать только король. — Почему ты вдруг решил помешать мне, именно сейчас? И что на тебя нашло: вырядить меня в чудовищное одеяние? Он с отвращением дёрнул себя за ворот.

— Лорд Брендиг был сама вежливость, — ледяным голосом заверила тётя Пол, мельком взглянув на Брендига, который на глазах становился всё бледнее.

А вы, господин мой Бэйрек, — поспешно вставил король, пытаясь спасти положение, — как поживает ваш кузен, наш дорогой брат, король Чирека Энхег?

— Был здоров, когда я в последний раз видел его, ваше величество, — сухо объявил Бэйрек. — Немного пьян, но вполне естественно для Энхега. Король, нервно хихикнув, обратился к Силку:

— Принц Келдар из королевского дома Драснии! Мы искренне рады принять в нашем королевстве столь благородных гостей, но очень огорчились, когда они не сочли нужным посетить нас и встретиться со старыми друзьями. Неужели король Сендарии так ничтожен в ваших глазах, что не стоит даже короткого визита?

— Мы совсем не желали оскорбить ваше величество, — ответил, кланяясь, Силк, — но миссия наша столь важна и серьёзна, что не оставляет времени ни для чего иного.

Король метнул на говорившего предупреждающий взгляд и, к удивлению Гариона, сделал пальцами несколько почти неуловимых жестов на тайном драснийском языке: «Не здесь. Слишком много ушей!» — и вопросительно взглянул на Дерника и Гариона. Тётя Пол выступила вперёд.

— Это ваш подданный Дерник из Эрата, ваше величество, храбрый и честный человек.

— Добро пожаловать, Дерник, — сказал король. — Могу надеяться только, что эти люди назовут когда-нибудь и меня честным и храбрым.

Дерник неуклюже поклонился, недоуменно оглядывая короля.

— Я всего-навсего кузнец, ваша честь, — пробормотал он, — но поверьте, самый верный и преданный подданный вашего величества.

— Хорошо сказано, добрый человек, — улыбнулся король, глядя на Гариона.

Тётя Пол заметила его взгляд.

— Мальчик, ваше величество, — равнодушно обронила она, — по имени Гарион.

Несколько лет назад отдан мне на воспитание и сопровождает нас только потому, что мы не знали, с кем его оставить.

Страшный холод сковал внутренности Гариона. Небрежный тон только подтверждал ужасную правду. Она даже не попыталась смягчить удар! Бездушие, с которым эта женщина уничтожила его жизнь, причинило больше боли, чем утрата последних надежд.