Обретение Смарагда Севера - страница 4
Подбежав к своим заплечным мешкам, обнаружили, что они сдвинуты с места, но целы. Вокруг на земле, за пределами мохового ковра, виднелось множество следов. Кому они принадлежали, я не мог себе и представить. Не звериные, не птичьи и не человеческие, но что-то в них было и от тех, и от других, и от третьих.
- Кто это? - спросил я у проводника.
Тот только пожал плечами:
- Не знаю. Не видел такого раньше. Нам лучше уйти, и побыстрее.
Подхватив мешки, мы двинулись в путь.
* * *
Вскоре мы достигли края Желтой Пустоши. Сначала стали попадаться забегающие в лес длинные языки похожего на пепел серо-желтого песка. Затем нас полностью окружило безжизненное пепельное пространство. Только остовы деревьев, черные, будто обугленные, нарушали его однообразие. Не было видно ни птиц, ни мелких животных, ни насекомых. Даже ветер, казалось, остановился и замер в стеклянной тиши Желтой Пустоши.
- Здесь прошел лесной пожар? - поинтересовался я у Нетопыря.
Тот покачал головой:
- Сколько лет здесь брожу, Желтая Пустошь всегда была такой.
Мы двинулись вперед, поднимая облачка серо-желтой пыли. Трудно было отделаться от ощущения, что ты мгновенно переместился в иной мир. Возможно даже, на унылые равнины какого-то загробного царства. Чтобы отвлечься от этого назойливого чувства, я спросил:
- Уважаемый Нетопырь, вы упоминали, что бродите по здешним лесам больше тридцати лет. Еще в детстве вы начали эти странствия? Или в юности?
Нетопырь нахмурился и некоторое время молчал.
- Я уже плохо помню, граф, - наконец ответил он неохотно. - Однообразие лесной жизни стирает детали. Все, что я сейчас могу вызвать в памяти -- это череда ясных или пасмурных дней под зелеными сводами, золотые ковры осени или круговерть зимней вьюги. Все остальное будто кануло в водоворот и теперь скрыто под песком и илом...
- Но как же так? - поразился я. - Как получилось, что вы почти ничего не помните о своем прошлом? Вы рассуждали о городах -- значит вам когда-то довелось побывать в одном из них?
Проводник медленно кивнул.
- Да, я был в городе. От него осталось послевкусие, как от воды из дупла старого вяза, плесневеющего в самой глубине Чащи Вепрей. Но что за город и когда я в нем побывал -- не помню.
Я хотел было спросить что-то еще, но при очередном шаге вдруг почувствовал, как земля уходит из-под ног...
К счастью, шахта или колодец, в который я провалился, оказался неглубоким - не глубже шести локтей. Придя в себя, я посмотрел вверх и увидел на фоне неба косматую голову проводника. Тот склонился над колодцем и негромко спросил:
- Как вы, граф?
- Цел и невредим! - ответил я, отряхиваясь.
Сложенные из мягкого сланца стенки колодца изрядно пострадали от времени и скорее всего позволяли выбраться наверх. Попытавшись, я понял, что мне не хватает ловкости, да и мешок с припасами в таком случае пришлось бы оставить на дне.
Молча наблюдавший за моими попытками Нетопырь наконец сказал:
- Я принесу веревку.
И исчез.
Так как все равно приходилось ждать, я решил осмотреться. Дно колодца тонуло в сумраке, под ногами при ходьбе что-то хрустело. Я наклонился, пошарил вокруг и поднял небольшой предмет. Это оказался череп животного -- возможно, карликового оленя или козы. Кость выглядела необычно -- она была полупрозрачной, как дымчатое стекло. Подняв череп и посмотрев через него на свет, я убедился, что так оно и есть. Оказалось, что вокруг полно таких костей, они-то и хрустели все это время у меня под ногами.
Шаря среди костных осколков на дне колодца, я неожиданно заметил голубоватый отсвет во мраке. Протянув руку в том направлении, встретил пустоту.
Нетопырь не спешил возвращаться со спасительной веревкой, поэтому я решил обследовать открывшийся боковой проход.
Наклонившись и нырнув во мрак, я сразу отметил, что свечение усилилось. Оно не имело ничего общего с дневным светом, источник его явно находился где-то в дальнем конце низкого и тесного прохода. Хотя казалось совершенно очевидным, что это не выход на поверхность, я все же принялся протискиваться вперед. Даже не знаю, для чего.