Очерки жизни и быта нижегородцев в начале XX века. 1900-1916 - страница 49

Но дружинники-большевики тоже не дремали. Они заняли позиции в верхних этажах нескольких домов, стоящих на пути к вокзалу.

Вновь раздались выстрелы дружинников. Белознаменцы, обойдя вокзал, рассыпались по улицам Канавина. Дубины начали гулять по спинам канавинцев, показавшихся «патриотам» подозрительными. Криками «Бей жидов, студентов и интеллигентов!» целый час оглашались канавинские улицы и площади.

С железнодорожниками губернская власть расправилась утром 15 декабря. К вокзалу привезли два скорострельных орудия и поставили в проеме улицы, выходящей на вокзальную площадь. Три залпа прямой наводкой вышибли дверь парадного входа, пробили стены в трех местах и разрушили угол здания.

После такой артиллерийской подготовки полиция вошла в большой зал и арестовала находившихся там девять человек. Среди этих революционеров, получивших в 1907 году по приговору царского суда по несколько лет тюрьмы и каторги, двое потом продолжили революционную деятельность. Это С. А. Акимов и С. А. Левит.

День 15 декабря оказался роковым не только для Канавина, но и для нагорной части Нижнего Новгорода. В ночь с 14 на 15 полиция произвела обыск во всех помещениях Народного Дома. Там обнаружили большое количество взрывчатых веществ и семь полностью снаряженных бомб — нижегородские социал-демократы серьезно готовились к восстанию. Другая команда жандармов и охранников тем временем обшаривала квартиры членов Нижегородского стачечного комитета.

В результате за решеткой оказались наиболее активные деятели нижегородского революционого движения 1905 года: Н. А. Семашко, А. П. Невзорова, А. И. Пискунов, П. И. Лебедев (Керженцев) и другие.

В тот же день губернатор Фредерикс закрыл Народный Дом, приказав заколотить досками окна и двери. Еще через день была прекращена деятельность Городской библиотеки и Соединенного клуба.

Оставшись без руководителей, лишенные удобных мест для собраний и обмена мыслями, нижегородские социал-демократы на время прекратили активную деятельность, и вторая половина декабря прошла в городе сравнительно спокойно.

О ненависти к самодержавию, клокотавшей в душах многих нижегородцев, напоминали лишь прокламации, частенько валившиеся в театре с галерки на головы сидящих в партере, да рукописная политическая сатира, ходившая по рукам обывателей.

Вот стихи, направленные против Николая II, его семейства, видных министров и генералов. Сочиненные, как выяснилось, в Петербурге, они по форме представляли собой ироническую «Молитву царю Небесному»:

И т. д.

Среди нижегородцев нашелся поэт, добавивший к этой «молитве» двадцать строк нижегородского содержания:

Некоторые из упомянутых фамилий забылись столь прочно, что читатель вправе получить краткий комментарий. Начнем по порядку упоминания. Унтербергер — губернатор, «усмирявший» сормовичей в 1899 году. Бальц — городской прокурор, выступавший с обвинительными речами на всех политических процессах в Нижнем Новгороде. Нейдгардт — губернский предводитель дворянства, позднее был губернатором-усмирителем в одной из западных губерний Российской империи. Грешнер — начальник жандармского управления, погибший в Нижнем от руки юноши-террориста. Клочьев — извозчик, предводитель черносотенных банд. Ещин — издатель «Нижегородского листка». Серебровский — адвокат-монархист.