Один к одному - страница 35

Дюфенталь обалдело следил за всеми действиями экстравагантной гостьи, так и не сообразив, что та собралась уходить.

— Прелесть моя! — томно позвал он, пытаясь приподняться на кровати, однако у него ничего не вышло. — И куда же ты идешь?

— Ах, да! — Лора остановилась у двери и обернулась. На ее алых губах играла торжествующая улыбка, лицо пылало румянцем возбуждения, глаза сияли. Даниэль чуть не потерял сознание, увидев эти дерзкие губы. — Совсем забыла сказать — игра закончена! Желаю приятного отдыха!

— Что?! Что за бред? — прохрипел Дюфенталь, осознав, что над ним хорошо подшутили. — И ты оставишь меня… вот так?!

— А почему бы и нет? — Лора пожала плечами и открыла дверь.

— Вернись… стерва!

Даниэль снова попытался пошевелить конечностями, но его руки и ноги были намертво привязаны к прутьям.

— Пока, красавчик, не скучай! — Искусительница послала ему воздушный поцелуй и выпорхнула в коридор.

— Вернись! Вернись и немедленно развяжи меня, ведьма! — орал Даниэль из спальни.

Но Лора уже не слушала его. Она забрала в гостиной свою сумочку, отпила немного шампанского прямо из горлышка бутылки и вышла из дома, тихо прикрыв парадную дверь.

На улице она сорвалась с места и побежала за ворота к автомобилю. Она быстро завела машину, развернула ее и уехала.

Даниэль Дюфенталь продолжал вопить на весь дом и ругать последними словами наглую сногсшибательную блондинку.

Алина задремала, покачиваясь в гамаке в саду пансиона «Пети Палас». Ей снился девичий, возможно, наивный сон, будто Жан-Пьер Дюфенталь несет ее на руках вдоль живописного берега реки Луары, шепчет ей нежные слова и легонько щекочет своими кудрями. Но внезапно раздается шум двигателя какого-то автомобиля, Жан-Пьер ставит возлюбленную на землю и уходит. Она зовет его, но Жан-Пьер не оборачивается. Кто-то обнимает Алину за плечи, и этот кто-то — Даниэль.

Алина тихо вскрикнула и открыла глаза. Сон рассеялся, но шум двигателя продолжал звучать. Обернувшись, она увидела красный кабриолет Лоры.

— Привет, подружка! — заглушив двигатель, крикнула Лора. — Я уже вернулась!

— Что-то ты быстро! — буркнула Алина невесело. — А где же картина?

— А! — отмахнулась Лора и откровенно солгала: — Ее перед моим носом купил какой-то толстый итальянец! Ну ничего, я переживу!

Барышни зашли в дом. Алина заметила, что Лора не в себе.

— Ничего не случилось? — осторожно спросила она.

— Да что со мной может случиться, — почти рассеянно произнесла Лора. — Кстати, ты решила: возвращаешься со мной или остаешься?

Алина нахмурилась и обхватила руками плечи. Ей стало грустно, зябко и неуютно.

— Наверное, я поеду с тобой! Все равно отпуск мой не удался. Не хочу больше никаких путешествий. Мне просто тяжело!

— Вот и славно! — ласково произнесла Лора, подходя к Алине и обнимая ее. — Нечего тебе здесь больше делать! Завтра твои печальные воспоминания погрузятся в воды Луары.

Жан-Пьер возвращался домой уставший и угрюмый. Холодные воды Атлантики не развеяли его печали и обиды на брата. Ему безумно хотелось увидеть Алину, все объяснить. Но, увы, он не знал, где искать эту девушку, которая заставила тревожно и мучительно биться его сердце. Он уже ничего не знал, он устал от долгой поездки и просто хотел спать.

Дюфенталь не стал загонять джип на территорию поместья, а оставил его за воротами.

Он медленно поднялся по парадным ступенькам и зашел в дом. Пусто, тихо и печально. Жан-Пьер оглядел холл и гостиную хмурым взглядом и вдруг услышал громкий, настойчивый голос своего брата:

— Жан-Пьер! Это ты?

— Что случилось? — отозвался Жан-Пьер.

— Поднимись, пожалуйста!

Дюфенталь усмехнулся, буркнул себе под нос: «Опять он что-то натворил!» — и поднялся наверх. Он зашел в спальню брата и увидел его, полуголого, лежащего на кровати с распростертыми руками и ногами, привязанными к спинкам. Лицо Жан-Пьера вытянулось.

— Ни фига себе! — пробормотал он, остановившись как вкопанный на пороге. — И кто это тебя так?

Даниэль поморщился от боли. Все его мышцы и суставы занемели без движения. Он пролежал в таком положении почти четыре часа.

— Кто, кто! Черт бы побрал эту белокурую бестию! Жан-Пьер, развяжи меня, пожалуйста, сил больше нет! — простонал он.