Один неверный шаг - страница 13

Григорий Григорьевич всю пятиминутку, которая, разумеется, только так называлась, а длилась гораздо больше пяти минут, сидел молча, съежившись так, что пиджак его высоко поднимался на плечах и упирался воротом в затылок. Теперь от взгляда Королева он съежился еще больше, Сергею Александровичу стало его жалко, и он подосадовал на себя за намек, который вырвался как-то невольно.

— Голохватова нынче десятилетку кончила, — пояснил Шуленков. — Бойкая дивчина, смышленая.

— Да? Ну, подумаем. У начальника смены какое мнение?

— Такое же, как у мастера, — сказал Долинин. — Умная девушка и энергичная. Справится.

— Ладно, пусть зайдет ко мне, поговорим, — сказал Королев. — Все, что ли? По технике претензий нет?

— С вагранкой, — начал было Долинин.

— С вагранкой решили, — перебил его начальник цеха. — В субботу ставим на ремонт. Еще?

— Есть еще один вопрос, — заговорил Долинин отчетливо и твердо, и Сергей Александрович насторожился, чувствуя, что Долинин по этому неизвестному вопросу принял решение и не отступится от него.

— Что за вопрос?

— У Михайловой Марии Антоновны, формовщицей работает…

— Знаю.

— Муж возвратился.

— Откуда возвратился?

— Из заключения.

— А, да… Я слышал.

— Он работал раньше на хлебозаводе.

— Ну вот пусть туда и отправляется. За воровство, кажется, сидел?

— За воровство.

— Человека должен воспитывать коллектив, который его знает.

— Мария Антоновна просит принять его в наш цех, — продолжал Долинин, словно он и не слышал того, что сказал начальник цеха.

Сергей Александрович демонстративно вздохнул. Ох, уж эти ходатаи! Адам Иванович Храпов уловил настроение начальника и решил его поддержать. Он, впрочем, высказывал личные соображения, просто они случайно совпали с мнением Сергея Александровича.

— Я не понимаю, зачем нам в цехе преступники, — брезгливо проговорил Храпов. — Еще устроит поножовщину. Они там, в тюрьме, один от одного набираются. У нас своих хватает и пьяниц и бузотеров, и еще таких же брать…

— Мы должны помочь Михайловой! — упрямо продолжал Долинин. — У нее трое детей. И она верит, что муж исправился. Он слабовольный человек, поддался влиянию собутыльников…

— Пьяница? — вставил Храпов. — Так и знал!

— Я возьму его в свою смену, чего вы беспокоитесь, Адам Иванович? — спросил Долинин.

— Я не про одну свою смену думаю, я про весь цех думаю! — воскликнул Храпов.

— Не рано ли? — усмехнулся Долинин.

Храпов покраснел. Он в самом деле рассчитывал занять место Григория Григорьевича и в душе уже чувствовал ответственность за весь цех.

— Если он будет работать вместе с женой, она лучше сумеет на него повлиять. Она хорошая женщина. И коллектив поможет, — вел свою линию Долинин.

— Вы боретесь за звание смены коммунистического труда, а сами подбираете преступников! — недовольно проговорил Королев.

— Он не преступник, — резко возразил Долинин. — Он был преступником и за это понес наказание. А теперь он хочет честно работать, и мы должны ему помочь.

— Уж из таких честные… — хихикнул Храпов.

— Вы ручаетесь за него? — спросил начальник цеха, в упор глядя на Долинина.

— Нет, — сказал Долинин. — Не ручаюсь. Я его еще в глаза не видел. Но я сделаю все возможное, чтобы этот человек больше не свихнулся.

«Ох, упрямый, — подумал Сергей Александрович, — упрямый, как осел».

— Ну ладно, — не скрывая недовольства, сдался Королев. — Примем обрубщиком. Больше нет вопросов? На этом закончим.

Все поднялись и стали расходиться.

Последним из кабинета выходил Храпов. Когда все дружно поднялись, он еще посидел, выжидая, не задержит ли его начальник цеха для душевного разговора наедине. Он даже первую фразочку приготовил на этот случай. «Доброе у вас сердце, Сергей Александрович, — собирался сказать Адам Иванович. — Трудно с таким сердцем работать. Всех вы жалеете, всех хотите под своим крылышком обогреть».

Но Сергей Александрович никак не намекнул на то, что желает побеседовать с Храповым наедине, как случалось иной раз. Начальник цеха смотрел мимо Храпова, и Адам Иванович нехотя встал с дивана. У самой двери он еще раз оглянулся, но Сергей Александрович и на этот раз не заметил его преданного взгляда, и Храпову пришлось удалиться.