Однажды в Калифорнии - страница 30

– Говорят, ты сегодня играешь? – спросила блондинка.

– Кто говорит? – Серхио усмехнулся своей коронной улыбкой в тридцать два мексиканских зуба. – Неужто афиша у входа?

– Точно, – девушка улыбнулась в ответ. Улыбка у неё была красивая и немного грустная. Серхио даже удивился, потому что ожидал увидеть что-то более формальное.

Бармен принёс заказ, и в разговоре наступила пауза. Блондиночка коснулась губами трубочки и слабо потянула, исподлобья глядя на Серхио. Выпустила трубочку изо рта и прошептала заговорщицки, будто в её словах было что-то противозаконное:

– Буду за тебя болеть.

Серхио склонил голову, разглядывая блондинку. Было в ней что-то интересное. Вроде и обычная клубная пташка, со всей этой манерностью и белыми нитками шитыми попытками соблазнить. Это заводило, конечно, но цепляло что-то другое… Какая-то рябь под поверхностью маски. Тайна.

– Спасибо, – сказал мексиканец и встал.

– Стой, – Адриана поймала его руку. Пальцы у неё оказались мягкими и тёплыми.

Серхио остановился.

– Может, встретимся после концерта? Поболтаем.

Серхио посмотрел на неё, улыбнулся и аккуратно высвободил руку.

– Вряд ли, – сказал он, – я сегодня занят.

И он всё-таки пошёл к гримёркам.

Серхио вышел на сцену в десять и первым делом оглядел зал. Людей было много, а в зале царил полумрак, но для VIP-гостей три столика было выделено у самой сцены справа, сбоку от танцпола, и хотя Серхио всех предупредил, что к нему могут прийти, Дженнифер там не было.

Серхио испытал мгновенное и непреодолимое желание позвонить проклятой американке и спросить, ждать её вообще или нет, но было уже поздно – Джентли вышел на сцену, чтобы объявить о начале.

Джентли всегда любил делать такие вещи сам, пользуясь возможностью объяснить, почему он считает важным и нужным представить зрителям именно то шоу, которое они сейчас увидят.

Серхио молча сидел на своём стуле, ожидая, когда закончится вступительная часть.

План вечера давно сложился у него в голове. Нужно было начать с той самой песни с приглашением потанцевать, которую он написал самой первой, чтобы зажечь народ, а закончить самой последней, которую он написал уже во вторник, «Te quiero así», но он необыкновенно отчётливо понял, что не сможет сейчас петь «Bailamos» и, когда Джентли отошёл в сторону, затянул другую, не свою:

Quiero olvidar el aroma de tu cuerpo.

Quiero olvidar el sabor de tus labios.

Quiero tener, por una vez,

Una vida feliz.

Por eso, me voy…

Gracias por todo lo que me diste.

Gracias, gracias por amarme.

Pero no tengo ilusión

Que tú eres mi razón

Por eso, me voy…*

Попадать в ноты удавалось с трудом, потому что голос норовил сорваться на вой. Пальцы скользили по струнам, с трудом зажимая лады.

Когда голос мексиканца смолк, в зале воцарилась тишина.

Серхио ещё раз оглядел тонущие в полумраке лица и облизнул губы.

Секунда – и разразились аплодисменты, но Серхио только опустил глаза, чтобы не видеть, что здесь нет той единственной, кому были адресованы его слова.

А потом сжал зубы. Что-то щёлкнуло в груди и, кивнув звуковику, он ударил по струнам и, перекрывая грохот аплодисментов, завёл свою «Bailamos».

Ощущения были странными. Серхио чувствовал себя необыкновенно пустым, и от этого звуки лились из горла свободно, будто ни язык, ни руки не принадлежали ему самому.

Шёл уже двенадцатый час, когда горло в конец пересохло, и Серхио подал звуковику знак, что нужен небольшой перерыв.

Он встал со стула и спрыгнул со сцены. Тут же со всех сторон к нему потянулись жадные руки. Кто-то норовил обнять и сфотографироваться. Кто-то спрашивал, почему не слышал о Серхио раньше.

Серхио улыбался такой же чужой улыбкой и молчал. Он кое-как пробился к барной стойке и попросил воды, а когда ему протянули стакан, спросил у бармена:

– Дженифер не появлялась?

Тот не сразу понял, о ком речь, а вспомнив, покачал головой.

Адриана, сидевшая вроде бы у дальнего конца стойки, когда Серхио шёл от сцены, вдруг оказалась совсем рядом. Её горячие пальцы скользнули по позвоночнику – от основания шеи к самым ягодицам мексиканца.

– Не передумал? – спросила она.

Серхио посмотрел на неё и сжал зубы, чтобы не взорваться.