Охота на оборотня - страница 6

стр.



   Варрохо разведал незнакомые места, осмелел и скинул звериную шкуру. Он пришёл днём, ведь ночь чужда ему. Вряд ли он выслеживал ненавистного ему храмовника, просто шаги и самого грузного из моих собратьев почти бесшумны для никудышного человечьего слуха.



   Так я размышлял, вглядываясь в лицо воина, позволявшего себе недопустимую роскошь сомнений. У меня же не осталось времени для колебаний. Но я медлил, будучи не в силах отвести глаза от лица сильнейшего из сыновей Заррашхан, в заострившихся чертах которого угадывал отражение собственного лица. Того, каким оно, возможно, станет в заждавшемся меня завтра...



   Когда я, привлечённый перебранкой кувыркающихся в облачной дымке охоншо, добрался до развалин Нагорной крепости, выяснилось, что и другие "травильные псы" Шаккара разделили судьбу Ахаза. У одного из них было обожжено левое плечо. Они нашли отщепенца, но он при помощи Шабанакка убедил их не нарушать его уединение. Вероятно, чужак застиг храмовников врасплох, когда они, образумившись, отступили перед плюющимся огненными сгустками духом посоха и предоставили изгою возможность спокойно отправиться на поиски другого убежища. Тогда и их одолели сомнения.



   Прыткому варрохо хватило одного выпада, чтобы насадить сердце палёного храмовника на острие своего потешного меча. Второго посланца Сына Духов он исцелил от всех сомнений тремя глубокими порезами. Наиболее действенным, как это бывает, оказалось кровопускание из горла. Увёртываясь от рубящего воздух краш-брокдара, чужак изрядно взмок, но не обронил ни капли своей крови. О том, что теперь некто из вражьего племени узнает его среди множества других людей, он вряд ли беспокоился. А если чутьё подведёт меня, Анх не потеряет следа...



   Истину сказал Граш-Варраг-Анхарт: "тот опасен, кто не боится зверя в себе".



   "Ты хочешь перебить нас всех поодиночке, варрохо?" Цель не казалась столь уж недостижимой, если учесть, как мало нас осталось...



   Но всё же мне не хватало прозорливости Сына Духов. Помыслы оборотня оставались зловещей тайной. Возможно, изгой мог бы пролить свет на случившееся у стен разгромленной крепости, но я не спешил на его поиски.



   Рано мне умирать. Дружище Ур-Шак грозился меня испечь. Он не бросает слов на ветер, но дух его Шабанакка бросается огнём с доходчивой непринуждённостью.



   Мог бы я сказать, что именно Ур-Шак и есть всему зачинщик. Но и он во многом винит меня.



   Моя вина в том, что я оказался слишком любопытен, но не слишком любознателен.



   Всё началось с того, что Варраг-Ур-Шаку опостылела Земля Поклонов. Он сошёл в Долину, исполненный решимости проникнуть в сны Кру-Шака, разбивая лоб о плиты оставшегося без призора ещё при наших прадедах Сердцевинного Мольбища. Вернувшись, Ур-Шак объявил, что скверна выжжена, и он не намерен более терпеть вторжения под своды молельни неугомонных осквернителей. И дабы внушить им уважение к святыне, деятельный Сын Духов навещал отвоёванную у чужаков молельню чуть ли не через день. И благодаря оным всеблагим нисхожденьям столь глубоко вник в грёзы Кру-Шака, что взял за обычай изрекать диковинные премудрости, быстро набившие оскомину догматику Варраг-Шаккару. И сей благочинный законник уже тогда начал точить зуб на вольнодумца.