Охота за головами на Соломоновых островах - страница 30

Когда размер аварии был выяснен, мы затянули пояса потуже, подперли головы кулаками и написали длинную и дорогостоящую радиограмму сиднейской фирме, торгующей рисовальными принадлежностями. Мы просили прислать нам все необходимое в водонепроницаемой упаковке, независимо от ее веса. Но послать телеграмму с Соломоновых островов вовсе не столь просто, даже если у вас есть для этого деньги. Радиостанция находится в Тулаги, до него было полсотни километров, а лодки в Руавату не было.

Плантатор владел лодкой пополам с соседом, который сначала отправился вместе с волонтерами уничтожать восставших малаитян, а теперь послал на лодке старшего рабочего вербовать тех же малаитян для работы на плантации.

Было решено послать радиограмму с посыльным, который теоретически должен был помчаться в Биренди, откуда наш прежний хозяин при первой возможности доставит радиограмму в Тулаги, а еще через шесть недель, когда «Матарам» вернется сюда, мы получим наши рисовальные принадлежности.

Пока что мне предстояло работать с материалами, уверенность в которых была не большей, чем у дровосека, рубящего топором, который слабо насажен на топорище. От такого топора можно даже погибнуть. Но работать мне не пришлось…

Вблизи Руавату было два туземных селения. В одном из них находилась французская католическая школа для туземных девушек. Другое селение было расположено к востоку, примерно в трех милях от нас; именно эту деревню мы избрали нашей целью.

Большинство прибрежных деревень «принадлежит» (то есть подкуплено подарками, табаком, мануфактурой) какой-либо религиозной миссии. В некоторых деревнях даже имеются собственные церкви. Деревня, выбранная нами, принадлежала одному новозеландскому миссионерскому обществу, но я не хочу сообщать его названия во избежание привлечения к суду за клевету в печати. Эта деревня имела не только собственную церковь, но даже туземного священника. Меньше всего такое место, казалось бы, может служить художнику для поиска натурщиков, но мы прекрасно понимали, что ни церковь, ни священник ничуть не изменили языческого быта обитателей деревни.

Где-то нам надо было начинать. Нынешние времена были не совсем обычными, а слухи о приближении нашей экспедиции создавали еще более напряженную обстановку.

Когда после трехмильной прогулки вдоль берега по отчаянной жаре мы добрались до деревни, нас встретила стая маленьких желтых псов, насупивших морды и настороживших уши в знак полного неудовольствия встречи с нами. Потом псы быстро удрали, поджав хвосты (эти костлявые маленькие псы являются помесью всех собачьих пород, населяющих нашу планету. Мы обнаружили сходство этих дворняг даже с дикими собаками Гаити).

Бегавшие по площадке деревенские жители — мужчины, женщины и дети — не обращали на нас ни малейшего внимания, хотя они не могли не слышать собачьего лая, возвестившего о нашем приближении. Не ради нас ли они разоделись в пух и прах! Женщины, обычно обнаженные, напялили поверх туземных юбок из травы ситцевые нижние юбки. Не видно было ни одного голого ребенка. Девочки также ходили в юбках из травы, а мальчики в набедренных повязках на манер взрослых мужчин. Некоторые из мужчин разгуливали в безупречно чистых белых рубашках.

Трудно было понять, что происходит в деревне: жители ходили взад и вперед, забегали в бамбуковые хижины, снова из них выскакивали, о чем-то тараторили и хохотали. Только дети с визгом разбегались при нашем приближении.

Лишь один человек сохранял спокойствие и не пошевелился даже тогда, когда мы подошли вплотную. Это был назначенный правительством деревенский староста. Его костюм был сочетанием всех видов одежды. На тщательно подстриженных курчавых волосах красовалась эмблема власти — форменная фуражка; ниже он был священником в черном стихаре; ноги с растопыренными пальцами были по-туземному босы; на голых лодыжках виднелись белые рубцы заживших язв. В глазах сверкал дикий огонек, характерный для взволнованного туземца. Не дав нам раскрыть рот для объяснения цели нашего прихода, он обрушил на нас поток слов на пиджин-инглиш, из которого мы сумели понять, что «Божий ковчег» должен сегодня прибыть в деревню.