Ольга Яковлева - страница 12
Опять Ольгу злость взяла.
– Эх, ты! А ещё вожатый называешься! Другие вон…
И потом, поняв, что говорит ерунду:
– Тебя бить хотят! После шестого урока.
– Ктой-то тебе сказал? – Он ещё насмешливо спрашивал, но глаза уже загорелись зло и озорно.
«Правда что Огоньков!» – подумала Ольга.
– Ну так откуда взяла?
– Слыхала. Мальчишки дежурные разговаривали… А ты от них убеги!.. И пускай ждут, как дураки!
Огоньков щекой дёрнул:
– Ладно, разберусь!.. В общем, спасибо за предупреждение, – и пошёл в класс.
– Хочешь, я учительнице нашей скажу? Огоньков остановился сразу. Посмотрел на неё презрительно:
– Ты что, больная?! Не суйся ты не в свои дела, понятно?
Потом вроде смягчился. Вроде стыдно ему стало:
– Зайду к тебе завтра.
Оставшихся два урока Ольга просидела как на иголках. И всё как-то ныло, ныло внутри. Словно это её собирались избить, а не Огонькова… Эх, если б её! Она бы преспокойно сказала всё учительнице или бы сумела убежать! Но этот Огоньков не хотел ни убегать, ни жаловаться!.. Ну что ей делать, что?!
А кругом никто ничего не замечал – класс жил по-своему. Могла бы Наталья Викторовна заметить. Да у неё голова болела, она прямо посреди уроков два раза пила таблетки. И говорила совсем тихим, медленным голосом. И от этого в классе было как-то слишком тихо. И время тянулось медленно. Прямо невозможно было досидеть до звонка.
Наконец пришла воспитательница Зоя Васильевна. Начали строиться шумно, толкаться. Пошли обедать. Класс превратился в группу продлённого дня.
Обед был вкусный – всё Ольгино любимое. К тому же она ведь сегодня ещё и не завтракала – большую переменку истратила на Огонькова.
И теперь Ольга ела, обо всём позабыв, поглядывая в большое школьное окно.
Погода ещё стояла хорошая, солнышко светило. Но ветер уже дул по-осеннему. Листья летели мимо окон столовой целыми тучами.
Так ела Ольга, отдыхая от своей большой заботы… Но едва только компот допила и поставила стакан, опять вспомнила – опять заныло где-то внутри, будто зуб заболел. У неё хоть всего один раз в жизни зуб болел, но этот раз она запомнила очень хорошо.
Продлённая группа пошла на прогулку. Ольга отправилась в класс. Подумала: ну что ж, пока хоть домашнее задание поделаю. Времени ещё оставалось почти полтора урока. Достала задачник и тетрадку по арифметике. Написала: «26 сентября». У букв ноги разъезжались, словно бы они стояли не на строгой синей линейке, а на скользком льду. Ольга нахмурилась, прочитала задачку: «…купил в магазине две тетради и ручку…»
Было совершенно непонятно, чего дался ей этот Огоньков Генка. И почему именно она должна отвечать за него? За шестиклассника! Он ведь и сам взрослый!..
Неожиданно затрещал звонок. Ольга почти его не услышала, споря сама с собою. Главное, что она не знала, как поступить. И вдруг снова звонок грянул – кончилась переменка между пятым и шестым уроками. И тут Ольгу кто-то шилом кольнул: «Господи! Да ведь старику же ботаники надо сказать! Он уж обязательно что-нибудь…»
Ольга выскочила из класса, запрыгала по лестнице не хуже самого Огонькова. Школа сейчас была похожа на вокзал, с которого уходят разом сто поездов. Звонок на отправление дан, поезда, как видно, уже тронулись. И все бегут, бегут, стараясь догнать двери своего поезда. И Ольга бежит – вот и её дверь. Стучаться или прямо так?.. Постучала, дёрнула дверь – закрыто!
Нету старика ботаники, никто не поможет ей. Всё должна сама решать!
В школе сидеть она больше не могла. Вышла на пустой двор. Ветер дёргал её платье в разные стороны. Ольга вынула из портфеля кофту, застегнулась на все пуговицы. И всё равно по телу бегали иголки дрожи – то ли от холода, то ли ещё от чего.
Так, переминаясь с ноги на ногу, она простояла у школы весь шестой урок. «Вот Огоньковище! – думала она. – Да что я ему сторож здесь – сторожить?!» Однако не уходила. Наконец, заглушённый стеною, задребезжал звонок. Сердце у неё сразу забилось быстрее, быстрее. И совсем уж нестерпимо стало ждать!..
И вот двери начали открываться со стуком и грохотом. Старшеклассники ватагами выходили на улицу. Многие с удивлением поглядывали на Ольгу.