Ошибка - страница 11
Да, действительно. После нескольких неудачных попыток начать комок быстро протараторил:
– Убейте меня пожалуйста!!!
«О, Вечность… Плохо, совсем плохо».
Человек часто дышал; казалось, в любой момент он может закричать. Тут на какую-то секунду его глаза будто бы прояснились; он использовал её, чтобы выдавить (слова будто вылетали из него с огромным усилием, сопровождаясь придыханием):
– Вы спрашивали, ошибка природы я или идиот. Так вот: я и то, и другое. Закончите это, пожалуйста, поскорее.
– А что ещё сделать… – Она думала.
Его глаза расширились, и в этот раз Она была почти уверена, что он закричит; но он не закричал.
– В… В… Вы же говорили, что я могу выбрать смерть; я же сказал «пожалуйста»!!!
Его глаза наполнились диким отчаянием; он отпустил ногу и распростёрся по земле, повторяя «пожалуйста», «что Вам стоит», «что я должен сделать».
Она поняла, что говорить что-либо бесполезно; лёгкий жест остановил извивания на земле.
– Побудь пока без сознания, – пробормотала Она; затем, повинуясь непонятному порыву, подняла на руки это безвольно повисшее тело.
Они дошли до священных пещер. Там она посадила его у стены. Придерживая голову, положила на холодный камень свою полупрозрачную накидку, свёрнутую в несколько раз.
Ближе к вечеру он очнулся.
– Тебе получше?
– Нет…
Он приподнялся, вышел, шатаясь, из пещеры. Движимая любопытством, Она потихоньку последовала за ним.
Ничего интересного. Дойдя до ближайшей поляны, он повалился на землю, раскинув руки, и лежал.
«Ладно, пусть полежит пока, поприходит в себя…»
Когда Она пришла на то же место спустя пару дней, он валялся там же.
«Нет… Сам, похоже, не справится».
Последующие недели он пребывал в храме для восстановления. Она лично заботилась об этом несчастном создании, которое почти не говорило, молча принимая всё, что дадут, скажут или сделают.
В один прекрасный день он спросил:
– А кто в итоге стал следующим жрецом?
Она улыбнулась и слегка тряхнула головой; в глазах появилось что-то, похожее на облегчение.
– Смотри-ка, начинаешь поправляться. Следующего жреца ты вряд ли помнишь; но он человек спокойный и надёжный, так что не переживай – жаловаться не на что. Уж не думал ли ты, что я сделаю жрецом Арка… – Она прищурилась.
– Как раз это я и думал. Он всегда целился на это место.
– Ну нет! Он ещё хуже тебя будет. Да что там – гораздо. Хотя сейчас вроде ничего, стих, – Она посмотрела на него с лёгким укором.
– Я бы тоже, с радостью… исчез…
– Ну, опять ты за своё?
– Это теперь моё постоянное желание.
– Ты ещё просто не отвык от того мира.
– Вряд ли… Я чувствую, что нет больше смысла. Это всё… слишком ужасно, – он посмотрел на Неё усталыми, ищущими понимания глазами.
Она положила свою руку на его.
– Эйи (услышав прежнее имя, он слегка вздрогнул; глаза смотрели куда-то перед собой, отсутствующе), я всё это понимаю, и зря ты считаешь, что я напрасно тебя мучаю…
Она не успела договорить. Сильно сжав Её руку, он уронил голову Ей на колени и затрясся, лежа в позе креветки; сначала он сдавленно хватал воздух, затем к этим вдохам добавились звуки, и вскоре он рыдал в полный голос, а потом к этому ещё добавились завывания, время от времени срывающиеся на сдавливающий гортань крик.
Она сидела тихо, задумчиво смотря перед собой; изредка, во время особенно отчаянных вскриков, по Её глазам пробегала дымка боли.
Она аккуратно положила руку на его голову и, убедившись в правомерности жеста, начала тихонько поглаживать лёгкие как пух волосы. Казалось, это произвело положительный эффект – спустя время он стал чуть потише, потом медленно успокоился в том же порядке, в котором и начал, и после, не без Её помощи, погрузился в спасительный сон.
Она осторожно перенесла его в одно из небольших помещений внутри храма и положила на подобие плаща, который надевался во время торжественных церемоний. Затем Она покинула храм.
Он видел сон. Стеклянная лампа с разноцветными стёклами, преобразующими в разные цвета горящий внутри огонь цвета циан. Вокруг лампы – прекрасный сад с самыми разнообразными деревьями и растениями самых причудливых, где-то пугающих форм. Среди этого всего ненавязчиво угадывалась тропинка, если её вообще можно было так назвать – она терялась в зарослях и была к тому же усыпана острыми булыжниками. Изредка лёгкий ветерок продувал сад, и с растений, непонятно откуда взявшийся, слетал пепел, ложась на тропу.