Осколки сгоревших звёзд - страница 48

— Я не стукач, — отрезал Ролан.

— Хорошо. Тогда пойдёмте в дом.

Ворота со скрипом открылись перед ними, и двое курсантов вошли в сад, выглядевший ещё более разрушенным, чем та часть парка, что находилась за оградой. Некогда опрятные газоны давно поросли не только бурьяном, но и кустарником, через который вряд ли можно было бы пройти.

Впрочем, этого и не требовалось. Узкая, поросшая травой тропинка вела к небольшой дверце, служившей некогда чёрным ходом. Юки отперла её своим ключом, и оба вошли.

Внутри их ожидала небольшая тёмная каморка, в центре которой располагалась винтовая лестница, ведущая наверх. Перила кое-где оказались обломаны, и каждый шаг грозил падением с немалой высоты.

Наконец оба оказались на верхней площадке, и Юки открыла ещё одну дверь.

Неяркий свет упал на её лицо. Внутри находилось человек десять, некоторых из которых Ролан знал по имени и в лицо.

Один, незнакомый ему, поднялся со ступеньки, на которой сидел, и, выйдя навстречу, протянул Ролану руку для рукопожатия.

— Реган Хинес, — сказал он.

— Ролан фон Крауз, — Ролан пожал протянутую руку. Несколько мгновений он разглядывал человека, оказавшегося перед ним — худощавого, черноволосого, с запавшими щеками и проступающими под кожей острыми скулами.

Затем перевёл взгляд в сторону, изучая помещение. Очевидно, это место когда-то служило для проведения занятий — здесь были расположенные амфитеатром скамьи с узкими столами, кафедра перед ними, но не было ни одного окна.

— Моих друзей зовут Симон Гравье, — Реган указал на одного из людей сидевших на ступенях, — Джекил Торн…

Он перечислил всех одного за другим, однако Ролану удалось запомнить только самые первые имена. Он отметил однако, что среди присутствующих большинство принадлежит к знатным родам.

— Какова цель нашего собрания? — спросил Ролан, нарочно используя это «мы».

— Сразу к делу, — Реган кивнул, — я это люблю. Тогда обойдёмся и без прочей ерунды. Я знаю, что тебе не нравится, как мы живём. Мы все.

Ролан молчал, ожидая продолжения, а Реган отступил, шаг за шагом приближаясь к кафедре.

— Вы — дети самых влиятельных людей в Гесории. Но даже у вас нет ни крохи свободы. Вы связаны по рукам долговыми обязательствами и династическими договорами ваших отцов.

Реган занял место за кафедрой и теперь уже продолжал, опираясь на неё.

— Представьте, как живёт весь остальной народ? Жизнь, регламентированная от и до. Пищевые пайки, состоящие из искусственно синтезированных мяса и муки. Рабочий день работника в рудниках длится четырнадцать часов. И! — Реган воздел палец вверх. — Ни слова протеста! Нам не позволяют говорить о нашей жизни вслух! Все каналы галактического телевидения заполнены сладкими соплями, розово-голубыми картинками. Нам показывают жизнь, которой мы якобы живём — чтобы мы не думали о том, чтобы её изменить!

Реган говорил ещё. Ролан слушал это перечисление. Кое о чём он знал и раньше, другое удивляло его. С чем-то был согласен — остальное вызывало желание наброситься на оратора и придушить.

— Государство, освоившее космос, не может жить в средневековье! Не может руководствоваться принципами, которые устарели давным-давно! Наследственная власть… Мы должны разрушить мир, в котором нас заставляют жить!

— И если верить тебе, — перебил его Ролан, — во всём виноваты наши отцы?

По залу прошёл шёпоток — недовольный и смущённый одновременно.

— Ты уверен, Реган Хинес, что безопасно говорить подобное в присутствии нас, кадетов Нефритовой Академии, наследовавших родовую честь?

Реган прищурился, глядя на него.

— Если ты донесёшь на нас — мы все будем знать, что это сделал ты.

Ролан молнией рванулся вперёд и схватил его за шиворот. Гул в зале затих.

— Я никогда, — прошипел он, — ни на кого не доносил. Но если ты ещё слово скажешь в адрес моего деда — я тебе шею сверну.

Реган попытался отодрать от себя пальцы Ролана, но не смог. Лишь через минуту тот сам отпустил его и так же решительно направился назад.

— Не бойся, — бросил он через плечо, — если на вас кто-то донесёт — это точно буду не я.

— Ролан, подожди! — крикнула Юки, забывая о всяком самообладании и выбегая следом за ним на лестницу — но Ролан, не оборачиваясь, двигался прочь.