Осквернённый ангел - страница 26

Девушка зашевелилась в его руках и аристократ отстранился. Глаза Гермионы встретились с его. Она неуверенно покачнулась из стороны в сторону, словно хотела обойти его и оставить со своими мыслями. Но Драко и не думал её отпускать. Это его девочка. И из этого дома она не выйдет, а уж из его объятий, так тем более.

Всё встало на свои места. Она рядом с ним. Он может её обнимать сколько угодно. Она сможет жить в Мэноре. А он сможет о ней заботиться. И ему было неважно, какой ценой.

— Мне придется вернуться? — осевшим голосом спросила она. Гермиона молчала уже несколько минут. И Драко удивили её первые слова после признания.

— Нет, — спокойно ответил он, и наконец-то отпустил девушку. — Ты просто останешься здесь и будешь жить в поместье. Со мной.

Гермиона неуверенно подняла на него глаза. Драко понимал, что она боится подвоха. Истинная Гриффиндорка.

— Пинки! — крикнул аристократ в пустоту, продолжая спокойно смотреть на девушку. Раздался хлопок и за спиной Драко появился домовой эльф.

— Да, мистер Малфой, — пропищал домовик, не сдвигаясь с места.

— Принеси новой жительнице Мэнора ужин. Мы будем ждать здесь.

Драко невольно улыбнулся, когда глаза Гермионы расширились. Она явно ждала чего-то другого. Наверное, того, что он поднимет палочку и убьет её. Убьет за то, что не призналась о себе раньше, тогда, когда он полез к ней, в борделе.

— Сию минуту, сэр.

Пинки с хлопком исчезла. Девушка сильнее вжалась в подоконник, пока Драко тем временем развернулся и шагнул в сторону дивана. Он сел на него, положив руки на спинку мебели.

— Тебе стоит сесть. У меня к тебе есть несколько вопросов, — не смотря на неё, произнес аристократ. Его взгляд был устремлён на языки пламени в камине.

Девушка наконец-то отпустила несчастный подоконник и уверенно шагнула в его сторону. Она была убеждена, что после ужина он трахнет её, а затем вернёт в бордель.

Но у Драко были совершенно другие мысли. Ему было интересно только одно, о чём он и хотел поговорить.

Гермиона неуверенно остановилась между диваном и креслом, и в последний момент решила присесть в кресло. Она боялась его. Драко видел боковым зрением её мелкую дрожь по телу.

— Как это случилось? — решительно спросил он.

— Я не могу рассказать, это запрещ…

— В моём доме нет для тебя запретов. А борделя для тебя с этой минуты не существует. Поняла меня? — он взглянул на неё. Он злился, что она до сих пор не поверила в его слова и в признании в любви. Чёрт побери, он первый раз в жизни сказал «Я тебя люблю». Да ещё кому?! Грязнокровке Грейнджер! Разве этих слов было недостаточно? Что от него она хочет? Девушка вжалась в кресло и боялась даже пошевелиться.

— Ты туда не вернешься. Тебя никто не тронет, пока я рядом, — уже спокойнее произнес Драко. Затем он полностью развернулся в её сторону и, сложив руки в замок, уперся в них подбородком. — Продолжим. Как это случилось?

Гермиона молчала. Она изучала его лицо. Боялась увидеть что-то, что заставит её сомневаться в ближайшем рассказе. Невольно поерзав в кресле, девушка уселась поудобнее. По её взгляду Драко понял, что ей нечего терять.

— Пять лет назад, когда тебя посадили, а Гарри взяли работать в Министерство, я пыталась попасть туда же. Моё место уже было готово в Отделе регулирования и контроля за магическими существами. Я должна была сражаться за права домовых эльфов… — выдохнув, произнесла Гермиона. В этот момент в комнате появилась Пинки. Она принесла поднос с салатом, картофелем и кусочками мяса. Поставив блюда на стол, домовой удалился также быстро, как и пришёл.

— Продолжай, — не обращая внимания на эльфа, произнёс Драко. Его руки то сжимались, то разжимались.

— Но потом появился он. Он применил на Гарри Обливиэйт и удалил меня из его воспоминаний. Я помню тот день, когда это произошло. Мы с Гарри шли по аллее и случайно завернули в Тёмный переулок. Он был не один, там были ещё несколько человек. Пока он стирал Гарри память, они держали меня. Я пыталась вырваться, кричать, но безуспешно. Когда он закончил все дела с Гарри, он обернулся в мою сторону. Я ещё никогда не видела столько злобы в этих глазах. Он разломал мою палочку. А затем — сломал и меня. Когда меня приволокли в бордель, я ещё не знала, что от меня потребуется. Меня просто втолкнули в третью комнату и заперли её. Я пыталась выбить дверь, но… Ты знаешь, я никогда не владела большой физической силой.