Осквернитель Соломон - страница 21
- Мое платье, - всхлипнула она, чувствуя его на пути.
- Я не смотрю, - заверил Соломон, задирая подол платья, распространяя боль по всей ее спине, вдоль позвоночника. - Черт, прости, - прошипел он, когда комнату заполнил резкий вскрик, и девушка наконец смогла опустошить свой мочевой пузырь.
- О, Боже, - выдохнула Хаос, когда боль в животе постепенно уменьшилась. - О, Боже! - повторила она, и ее тело отозвалось дрожью, когда она осознала, что была зажата мертвой хваткой между двумя предплечьями Соломона.- Я сожалею, - прошептала она, не будучи уверенной, почему и за что именно извиняется, просто такой уж она была.
За все и за всех.
- Ты в порядке, - прошептал Соломон.
- Мне так жаль, - повторила Хаос, выдавливая из себя слова.
- Не извиняйся. Эй, эй, ты отлично справляешься, - успокоил он.
Хаос была благодарна за то, как его голос влиял на нее. Сейчас ей как никогда была необходима поддержка. Что угодно, лишь бы прекратить эту ужасную боль и избавиться от чувства унижения.
- Я готова, - негромко произнесла она, подавляя глупые чувства, которые все нарастали под действием голоса Соломона.
Его голос всегда звучал так, словно отрицал некую силу, власть, таящуюся внутри него, но на самом деле все было с точностью наоборот. При ее травмированном состоянии, его воздействие на нее было еще более сокрушительным и полностью подавляло ее и без того истощенное сопротивление.
- Сейчас я отнесу тебя обратно.
- Мне нужно... обтереться, - слетели едва слышные слова с ее дрожащих, опухших губ.
- Давай сначала поедим, наберемся сил, а после попробуем принять душ. Ты можешь лечь в постель и под одеялом снять платье, а я принесу тебе свежую рубашку. Ты обязательно помоешься, обещаю, хорошо?
Ее разум зациклился на фразе "снять платье". Как она справится с этим? Она кивнула в согласии, лишь бы не находиться больше в туалете, и чтобы его руки, наконец, отпустили ее. Соломон отнес Хаос обратно к кровати, и боль в ее теле позаботилась о том, чтобы от стыда не осталось и следа. И с каждым его словом она боялась потерять контроль над своими чувствами, которые могли захлестнуть ее, лишив самообладания. Что бы произошло, не подавляй Хаос эти эмоции? В этот момент она поняла, что не знает как быть: подавить их или все-таки заставить работать их в свою пользу. Всему виной была боль, что душила ее и угрожала прорваться тошнотой.
- Милостивый Боже, - проронил Соломон, когда девушка вернулась в кровать. - Это просто ужасно.
Если бы не боль, которая буквально сводила с ума, Хаос бы уже давно съежилась от стыда.
- Я имею в виду тебя, насколько это было ужасно для тебя, - будто услышав мысли девушки, пояснил Соломон.
Мог ли он выдержать подобное? Настолько ли он силен, какой была девушка?
- О, Боже, тебе действительно нужен врач, - бормотал он, расхаживая взад-вперед, его голос казался взвинченным.
- Нет, - возразила Хаос.
- Я знаю, знаю, но я имею в виду, что тебе нужны настоящие обезболивающие, а не эта хрень детского назначения.
- Я... - Спустя несколько секунд ей удалось договорить: - В порядке.
Соломон усмехнулся, как ей показалось с гневом.
- Конечно, в порядке. И мы скоро тебя переоденем, но не смей двигаться.
Хаос разрывалась между болью, которой горело ее тело, и мыслями, будоражащими ее сознание, она прибывала в полнейшем смятении, метаясь между тем, что желала чувствовать, о чем хотела думать, и тем, что должна была. Ощущать вину и стыд казалось в порядке вещей, но противостоять чувству уязвимости – никогда не было ее сильной стороной. А когда приходило понимание, что она поступает правильно и верно мыслит, боль ударяла ее о стену смятения и погружала в отчаяние.
Девушка позволила Соломону дать ей другое лекарство, не заботясь о том, не было ли оно лишним. На тот момент она была согласна на все, лишь бы облегчить свои страдания. Она просто хотела заснуть. Погрузиться в темноту внутри себя и проспать в течение нескольких часов. А когда Хаос проснется, она будет в порядке.
Хаос не помнила, как уснула, и что предшествовало этому. Или как Мастер, в конечном счете, пришел за ней и забрал ее обратно. Она попыталась осмотреться, но не могла поднять голову. Наконец, она поняла почему. Ее голова была зафиксирована. Хаос узнала темные, с облупившейся краской, стены и быстро проплывающие потолочные светильники над ней.