Особое задание - страница 24

- Что же она? - удивился старшина.

- Без разрешения не возьмет, хоть и умирать с голоду будет,- гордо ответил парнишка. И тут же скомандовал: - Ешь, Дружок!

Домой Сергей пришел совсем потерянный, со слезами на глазах. Но что тут поделаешь. Одно утешение - не пропадет собака. Будет сыта, ухожена.

В первые дни Дружок очень тосковал по Сережке. Частенько посматривал на железные ворота, не покажется ли его прежний хозяин. Но Сережка не приходил.

А тем временем у собаки появился новый друг, тоже добрый и ласковый,- старшина Максимыч.

Дружок охотно ходил со старшиной на полигон. Максимыч каждый раз водил его вокруг какой-то огромной машины, от которой пахло железом, керосином, горелым маслом и еще какими-то не понятными для Дружка запахами. Собака боялась этой машины. Всегда норовила удрать от нее подальше. Но Максимыч упорно заставлял Дружка обходить вокруг немецкий танк. Потом научил лазать под его маслянистое брюхо. И вскоре Дружок привык к этим упражнениям. Бежал к танку охотно.

Однажды эта громадина вдруг страшно заревела. Сзади нее вырвались густые клубы черного дыма. Дружок с визгом бросился прочь.

- Ну, ну, не волнуйся, глупый,- уговаривал собаку старшина.- Война - трудная работа. Я, браток ты мой, уже успел хлебнуть ее, проклятой. Видишь, выжил. И скоро снова пойду бить гадов. С тобой пойду. Вместе повоюем. Побьем, Дружок, фашистов…

Дружок смотрел то на Максимыча, то на танк, словно спрашивал: «Это не опасно?»

- Да не бойся, милый!.. А ну, вперед! Чужой! Вперед!

Собака сделала стойку. Шерсть вздыбилась на спине. И вдруг овчарка разразилась на танк неистовым лаем.

Максимыч был доволен:

- Ах, молодец!.. Ну и Дружок!

Он ослабил поводок, и собака храбро ринулась на танк. Но, пробежав метров десять, остановилась. Поджав хвост, Дружок вернулся к старшине, прильнув дрожащим телом к его ноге.

- Испугался? - Максимыч ласково потрепал собаку.- Ничего, привыкнешь, Дружок. Все будет хорошо.

Через несколько дней Дружок уже с отчаянной храбростью шел на стальную машину, не обращая внимания на рев мотора и гулкие выстрелы пушки. Подбегая вплотную к танку, собака прижималась к земле, и машина проносилась над нею, обдавая шерсть упругим горячим воздухом.

После каждой такой тренировки Дружок в изнеможении брел в тень кустов и, тяжело дыша, вытягивался на уже пожелтевшей прохладной траве, устало закрыв глаза.

Но вот однажды на спину Дружку взвалили какой-то груз и крепко приторочили его ремнями. Овчарка заволновалась и недоуменно посмотрела на Макси-мыча.

- Надо, дорогой, надо,- сказал старшина.- Ты уж не обижайся. Тебе не будет больно. Ремни мягкие, не трут. Ну, пошел!

Дружок бросился под танк и почувствовал, как торчащий на спине металлический стержень царапнул по стальному брюху машины. Но ничего не случилось. Все было как прежде.

Дождливым ветреным днем пришла с ночной смены мать Сережки.

- На станции эшелон с красноармейцами готовится к отправке. С ними много собак,- сказала она, устало опускаясь на табуретку.- Сходил бы, Сережа, может, и твой Дружок там. Попрощался бы.

Сергей схватил шапку и ринулся к двери.

- Спасибо, мама! - крикнул он с порога и помчался на товарную станцию.

Там заканчивалась посадка. Слышались команды, лай собак, развеселые звуки гармошки.

У раскрытых теплушек стояли женщины и девушки. Переговаривались с красноармейцами и командирами. Некоторые из них плакали, пряча глаза в платки.

Сережка быстро шел вдоль состава, заглядывая в теплушки. Его остановил лейтенант, перепоясанный новенькими ремнями.

- Ты кого здесь ищешь? - спросил он строго.

- Скажите, где найти старшину Максимыча.

- Он кто, твой отец?

- Не-ет… собака у него моя, Дружок…

Лицо лейтенанта разгладилось.

- Пришел попрощаться?

- Угу-у…

- Молодец! - похвалил лейтенант.- Беги к третьей теплушке от паровоза. Там Максимыч. Поторопись, а то вот-вот тронемся.

Вот она, третья теплушка. Где же Максимыч? Где Дружок? В теплушке плотно стояли солдаты. Они что-то кричали, махали руками, пилотками. Сережка вытягивал шею, приподнимался на носках, пытаясь заглянуть вовнутрь теплушки. И все же увидел своего Дружка. Тот сидел у ног старшины. Белые уши - торчком. Глаза тревожно раскрыты.