Останься - страница 16

– Ты не проверял почту, – сухо отрезает Кара.

– У меня была игра вчера вечером, – цежу я сквозь сжатые зубы по пути к кухонному столу, где лежит телефон. Спешно открываю почту и кликаю на имя Кары.

– И ты не проверил почту этим утром?

Я пропускаю ее слова мимо ушей и пробегаю глазами сообщение. Твою мать. Она накатала целую поэму. И да, она действительно не забыла предложить возможный план питания на этот непростительно короткий визит моих малышек. Она называет это «предложениями», но мы оба понимаем, что она имеет в виду.

– Чем провинился глютен? – спрашиваю я сдержанно.

Она хмурится и поджимает губы.

– Я говорила тебе на прошлой неделе, что у Элизабет было несварение. Я проанализировала ее рацион и уверена, что глютен дестабилизирует ее пищеварение.

Или у нее, на хрен, просто болит живот – наверняка она ухватила больше печенья, чем стоило, пока Диктатор Мамочка не смотрела, – и это никак не связано с гребаным глютеном.

– Мы говорили об этом, – раздраженно продолжает Кара. – И ты согласился поменять питание девочек.

Не помню, чтобы я с этим соглашался, но, если честно, наверное, так и было. Наши еженедельные звонки сводятся к часовому брюзжанию Кары и моим периодическим «ага» и «конечно», а еще «звучит неплохо».

– Хорошо, – мычу я. – У Либби непереносимость глютена. Глютен злой. Мы изгоняем глютен из этого дома.

– Ты насмехаешься надо мной?

– Вовсе нет.

По мрачному выражению Кары я понимаю, что она мне не верит. Но потом она лепит улыбку на лицо и кричит девочкам:

– Идите-ка сюда, мои ангелочки! Скажите мамочке «пока»!

Джун и Либби бегут обнимать и целовать маму. Кара крепко прижимает их к себе и приговаривает:

– Будьте умницами, хорошо? Звоните мне с любыми вопросами. У меня сегодня планы на ужин, но телефон всегда будет рядом.

– Большое свидание с Дантистом Дэном, а? Не забудь прополоскать рот.

Она стреляет в меня взглядом поверх голов дочерей, и ее глаза полны ненависти.

– Да, у меня ужин с Дэниелом. Но, я повторюсь, телефон всегда рядом.

Моим дочерям по четыре года, и они прекрасно могут сказать, что им нужно. Но Кара думает, что я не могу провести с ними двадцать четыре часа без ее консультаций? Меня снова охватывает негодование, и только сверхчеловеческое усилие помогает мне удержаться от какой-нибудь колкости.

Честно говоря, у меня были разведенные товарищи по команде, и я никогда не понимал, почему они все время жалуются на бывших. Но теперь я сам на их месте. И прямо сейчас я готов сражаться с Карой яростнее, чем наш силовик с теми, кто фолит нашего вратаря.

К счастью, она тут же уходит, и у меня будто гора падает с плеч. С Карой сложно. Она всем сердцем любит детей, я знаю, но ведет себя как мать-одиночка. Когда речь идет о девочках, мне не дадут сказать и слова. Ни одного.

У Элизабет в последнее время несварение.

Элизабет. Я произношу полное имя Либби про себя и чувствую, как по телу проходит последняя волна злости. Кара, черт подери, даже не спросила моего мнения, когда выбирала детям имена. После родов она только сообщила мне, что назовет их в честь своих прапрабабушек – Джун и Элизабет. Права вето никто мне не дал.

И вот еще. Что мне теперь готовить на завтрак? Я пообещал близняшкам вафли, когда мы разговаривали по телефону. Вафли – наш ритуал. Мы и так видимся с ними слишком редко. Нельзя его нарушать.

Я глубоко втягиваю воздух, снова хватаюсь за телефон и открываю приложение «По пути». В строке темы я печатаю: «SOS! ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ ЗА ЗАВТРАКОМ! ПОМОГИТЕ!»

Надеюсь, она испугается и тут же мне ответит. В самом сообщении я снижаю накал.

Я не жду, что она ответит на мой клич сама. То есть я уверен, ей есть чем заняться, вместо того чтобы разбираться с самыми незначительными происшествиями клиентов. Но, к моему удивлению, в чате появляется ник ХТЭ.