Осторожно, в джунглях засада! - страница 13

И вот вдруг — эта встреча на рынке столицы Уганды, встреча с всамделишным колдуном.

Первый в моей жизни колдун не был похож на своих литературных прототипов. Воспитанный на Черноморе и старике Хоттабыче, я, видимо, уже с детства имел превратное представление о чародеях. Оказалось, что роста они самого среднего. Движения замедленные, колдуны явно с ленцой, одеты, как и другие мелкие торговцы, — в цветастые рубашки не первой молодости. Колдун увидел во мне покупателя и, блеснув белками, предложил для начала перо, напоминающее куриное.

— Для чего оно?

Добровольный переводчик сообщает мне уже по-английски — сам колдун говорит только на языке луганда, — что это перо привораживает девушек. Заплатив всего десять шиллингов, я могу быть уверен, что выберу лучшую невесту.

— А перо этих заколдованных грифов, которых я выращиваю уже три года, — продолжал чародей, — изгоняет злых духов.

При этом колдун показывает на полуобщипанных длинношеих птиц. Видимо, этот товар идет особенно ходко.

— А из чего сделано это снадобье?

— Из дерева.

— Из какого?

— А вот это уже секрет.

— Секрет так секрет. А для чего тут заячий хвост?

— Это талисман на счастье. Если обернуть его в луб и носить с собой, то любое твое желание исполнится. Цена сходная — восемь шиллингов. Могу уступить за шесть.

— А экзамены можно с ним сдавать? — спросил я, вспомнив похождения Абдурахмана ибн Хоттаба.

— Конечно.

У колдуна-коробейника есть и лекарства от всех болезней. Вот эта трава изгоняет хворь из живота, эта глина — от простуды.

Сколько веков такие вот африканские шаманы со своими кожами, перьями и тамтамами были в африканской деревне всем — и прорицателями, и лекарями, и акушерами, и судьями. Уходит древнейшая профессия — и пусть ее поскорей уходит.

В африканских газетах я прочел о чрезвычайном съезде кенийских колдунов. Знаете, что они решили? Порвать связи с духами и заняться общеполезным трудом. Самое время!

А что же мой колдун? Он-таки сторговал мне глиняную примочку от прострелов. И, чрезвычайно довольный сделкой, даже назвал свое имя: Чэллис Лубеге. Прощай, Чэллис Лубеге, осколок старой колониальной экзотики, последний из колдунов Кампалы.

Е.е называют «Пэл оф Эфрика» — жемчужина Африки. Называют так за перламутровую гладь озер, за синеву дремучих, девственных лесов. За чаши вулканов, за агаву в банановом лесу, за баобабы, на которых ночуют желтогривые львы, за последних из сохранившихся на земле белых носорогов. Их осталось сорок восемь в папоротниковых чащобах озера Альберта. Нигде больше не увидишь мирно отдыхающих на спинах бегемотов розовых фламинго или ткачиков, залетающих и выпархивающих из раскрытой пасти крокодилов.

Не представишь себе Уганды без грациозной, пугливой импалы, давшей имя столице — городу Кампала. Без неотразимого в своей царственной диадеме венценосного журавля, который изображен на государственном флаге.

И еще называют Уганду жемчужиной Африки потому, что она дает лучшие в мире кофе и шерсть, потому, что в мускулах ее рек скрыта исполинская сила, потому, что в ее красной от бокситов земле есть еще и ванадий и медь.

Несколько лет назад Уганда была жемчужиной в британской короне. Теперь это — независимая республика. До недавнего времени президентом республики Уганда был… король. А всего в республике четыре королевства и пять королей. В самой столице находится дворец кабаки (короля) Буганды. Как король, этот сорокалетний человек именуется Мутеса II. Как президент, он назывался сэр Эдвард Мутеса. В Уганде существует политическая партия «Кабака екка» — «Да здравствует король».

Столица «жемчужины Африки», город на семи холмах — Кампала

Довелось мне побывать и в трех других королевствах Уганды — Торо, Буньоро, Анколе. Существование королевств в свое время усиленно поддерживали британские колониальные власти. Ведь некогда король Буганды помог англичанам подавить восстание в Буньоро. В награду кабака получил два округа соседнего, непокорного королевства. С тех пор не прекращаются ночные налеты, поджоги, на спорной территории идет необъявленная война двух королевств. Я видел следы этой старой колониальной тактики — «разделяй и властвуй», проезжая по земле Уганды. Спаленные плантации, обугленные деревни, разоренные, заброшенные поля…