Остров голубых снов - страница 17

Она вышла по пояс из воды и укрылась целиком в своих роскошных волосах, притаившись в кроне ивы. Сколько дней и вечеров просидела она так, сколько довелось ей услышать разговоров, только она и ведала. Во всяком случае Ундина выучила много человеческих слов и привычек. Особенно нравились ей разговоры молодых людей. Они часто приходили сюда парами, садились на берегу и глядели друг на друга горящими глазами, шептали такие красивые слова, что весь их облик преображался, словно наполненный светом. Иногда Ундина с удивлением замечала, что один из тех, кто произносил красивые слова, приходил в одиночку, словно одержимый, метался по берегу, не находя себе места, и все поглядывал в сторону села когда же появится другой? И если никого не было видно, он обхватывал руками голову и долго стоял так, словно забыв обо всем на свете. Это, наверное, какая-то болезнь, — подумала тогда Ундина, — какая-то странная болезнь, у которой нет внешних признаков. И вот сейчас она сама почувствовала симптомы этой болезни…

Ундина очень расстроилась, даже рассердилась на состояние, незаметно охватившее ее. Тот, кого она дожидалась, очень редко бывал здесь, а когда появлялся, то забрасывал удочку и ловил рыбу, а затем, беззаботно насвистывая, возвращался в село.

Ундина сменила положение, потому что тело ее затекло, и стала ждать дальше.

Она прождала долго. Наконец раздались шаги. Прямо в ее сторону шел молодой рыбак. Копна светлых вьющихся волос обрамляла его лицо. Он присел на большой камень, размотал удочку, поправил снасти и забросил леску в воду. Рыбы, размякшие от оцепенения, окутавшего все озеро, клевали одна за другой, и очень скоро молодой рыбак наполнил корзину.

«Ну и улов у меня сегодня, — подумал он. — Видно, это место приносит удачу». Насвистывая веселую песенку, он собрал снасти и уже направился было в сторону дома, как вдруг до него донесся странный шелест в ивовой листве.

Следом раздался вздох, и грустная, нежная песня заполнила пространство между ним и Ундиной:

Рыбак медленно подошел к иве, раздвинул ветви и увидел большие голубые глаза Ундины, полные неизбывной печали. «Кто ты?» — хотел он было спросить, но слова застряли в груди, когда он окинул взглядом ее фигуру. А Ундина продолжала свою песню, не отводя от него взгляда:

Высокий прекрасный юноша стоял перед Ундиной в нерешительности, не зная, что ответить, и наконец пробормотал:

— Но ведь я погибну… Погибну, если пойду с тобой. Я не могу жить в воде.

— Погибнешь… как мои рыбы, да? Так погибают?

Он снисходительно улыбнулся и, не желая печалить ее, согласился:

— Да, как твои рыбы.

Ундина задумалась. Все, кажется, она предусмотрела, пока следила за рыбаком, а вот поди ж ты, об этом не подумала. Нет, он не должен погибнуть, иначе как же он возьмет ее за руку, как брал когда-то девушку из села, как будет ласкать ее волосы, залитые лунным светом, как ласкал ту, другую, как понесет ее на руках по волнам, как носил ту, другую, вдоль берега? Нет, она ни за что не допустит, чтобы он погиб, но как поступить, она не знала. И еще ей ужасно не хотелось, чтобы он встречался с той девушкой. В такие минуты Ундина чувствовала, как в груди ее сжимается что-то, без чего жизнь потеряла бы всякий смысл. Но как передать на языке людей это состояние, когда ты словно больна по чьей-то вине? Ах, она вспомнила! И, не раздумывая, произнесла эти слова:

— Я не могу жить без тебя…

Рыбак удивленно посмотрел на нее и медленно шагнул навстречу, ступая, словно во сне, который вот-вот оборвется. С его губ сорвался шепот:

— Ты так прекрасна! А, может, ты вообще не существуешь, а только снишься мне?