Остров голубых снов - страница 18
Он подошел совсем близко, так близко, что маленькая Ундина ощутила его горячее, головокружительное дыхание. Его сильные руки обняли ее, подняли как пушинку, и все закружилось, спуталось, Ундина больше ничего не помнила…
Очнувшись, она увидела, что лежит на берегу с распущенными волосами. Рядом спал он. Наступила глубокая ночь, и Ундина с ужасом вспомнила, что оставила водных обитателей без присмотра на такое долгое время! Разве королева смеет так поступать?! Ее взгляд скользнул в сторону рыбака, и волна нежности захлестнула Ундину. Он спал без тени заботы на лице, чистом, как у ребенка. Ундина никак не могла оставить его. «Какой он нежный! — подумала она. — Посижу еще чуть-чуть, совсем капельку. Буду охранять его сон. Чтобы ненароком какой-нибудь зверь не вышел из лесу и не набросился на него».
Так она просидела, пока не пала роса на траву. Рога месяца побледнели, предвещая зарю. Только тогда она решилась оставить его. Ундина наклонилась над рыбаком и неловко поцеловала — этому она тоже научилась от парней и девушек, приходящих на берег. Он что-то пробормотал во сне, но не проснулся.
Словно на крыльях, Ундина приблизилась к воде, однако вступила в свое царство как чужая. Со всех сторон на нее повеяло забвением, заброшенностью и печалью. Зеркальных карпов у ворот замка Ундина застала такими же, как и оставила: спящими беспробудным сном.
«Я не должна его больше видеть, не должна, сказала она себе с упреком. — Все в моем королевстве идет кувырком».
Но лишь только наступил день, она, не раздумывая, кинулась к берегу. Ундина ждала и ждала, затаив дыхание, но рыбак так и не появился. Не пришел он и на второй, и на третий день.
«Наверное, с ним что-то стряслось, — попыталась она себя утешить. — Ведь я же красива, он сам сказал…».
Она глянула в зеркало озера, чтобы лишний раз в этом убедиться.
Прошел целый месяц. Наступила осень, а рыбак так и не появился. И вдруг однажды вечером она увидела его. Он шел по лесу с группой парней и девушек, напевая вместе со всеми песню. Он шел, обняв за талию девушку, даже не глядя в сторону озера. Маленькая Ундина вся сжалась от боли, и впервые ей захотелось исчезнуть, перестать существовать, лишь бы ничего не видеть и не слышать. «Похоже, я совсем больна», — подумала она и отправилась в свой покинутый замок, заперлась там и долгое время не выходила.
А дни все шли, унося с собой и то памятное лето, и осень, и зиму. Ундина потеряла всякую надежду встретиться с рыбаком. Наверное, он ее забыл, и вообще, что знает, что у него на уме?
Ундина, однако, не умерла, потому что была бессмертна. И вот весной необъяснимый страх вновь привел ее на берег. Она с трудом передвигалась, но все же добралась до плакучей ивы и там, под ее ветвями, родила малыша. Он был настоящим маленьким человеком и жить под водой, конечно, не мог. Но что было делать, как поступить? Оставить ребенка одного — опасно. Она заботливо запеленала младенца в свои густые волосы, оперлась о камень, на котором когда-то сидел молодой рыбак, поднялась и беспомощно глянула на небо своими чудесными печальными глазами.
В этот миг раздался знакомый голос. Ундина напряглась как струна и кинулась в свое укрытие под ивой.
Рыбак шел с девушкой, которую она уже видела.
— Если бы ты знала, что мне приснилось на этом месте, — сказал он своей спутнице, — честное слово, ты бы перестала со мной встречаться.
Девушка прижалась к нему и захихикала. Ундине этот булькающий смех показался бесстыдным.
— Честно говоря, — продолжил свой рассказ юноша, — после того сна меня все подмывало сюда прийти. Это место кажется заколдованным. Даже сейчас не знаю, почему я решил тебя сюда привести.
Он замолчал, задумчиво глядя на воду, и вдруг тихо-тихо полилась песня:
— Слышишь? — вздрогнул он и подтолкнул девушку.
— Что? Что с тобой?
— Кто-то поет.
— Тебе померещилось! Не случайно, видать, о тебе на селе говорят. Не поет никто, успокойся.
— Нет же, поет, поет, — почти закричал рыбак. — Слушай!