Остров вечного лета - страница 10

С этого момента и все двадцать пять дней, проведенных нами на Цейлоне, русское слово «спутник» сопровождало нас как наш верный спутник и друг. Его приветливо скандировали ребятишки на торжественных встречах в школах, его кричали нам в окна автобуса люди, узнавшие советскую делегацию. «Спутник?» — восхищенно спрашивали официанты в закусочных и продавцы в магазинах, рабочие каучуковых фабрик и кондуктора автобусов.

Подъехали к отелю «Савой» — белоснежному четырехэтажному зданию конструктивистского типа с козырьковыми навесами над каждым ярусом мелкорешетчатых окон. Прежде чем разводить нас по номерам, всю группу со словами «спутник, спутник» повели к витрине обувного магазина, приютившегося у входа в отель.

За стеклом, среди большого ассортимента дамских туфелек, помещался крупный глобус. Вокруг голубого шара весело вертелись два советских спутника. А вдоль экватора не менее ретиво обращались две капиталистические босоножки…

И на скольких еще встречах и банкетах президент клуба Тсамотсерам выступал с речью, рекомендуя своих гостей то одному, то другому коллективу цейлонцев… И сколько раз пришлось ему повторить, представляя руководительницу нашей группы:

— Во главе делегации стоит лидер тред-юниона (профсоюза), объединяющего два с половиной миллиона учителей, профессоров и научных работников Российской Федерации, в том числе тех, которые изобрели спутник.

Эти слова неизменно встречались овацией, и нам было нелегко привыкнуть к этой неожиданной и столь мало заслуженной нами роли представителей советской астронавтики. Впрочем, мы вскоре поняли, что на нашу долю выпала и еще более почетная миссия — быть почти первыми на Цейлоне недипломатическими представителями деятелей советской культуры и науки (до нас тут побывали лишь кинооператоры да одна небольшая группа артистов).

И часто рождалось само собою чувство, что мы облетели весь Цейлон на чудесных крыльях любви к советским спутникам и советским людям.

Быстро сброшено московское дорожное платье, сунуты по шкафам начавшие нас так тяготить теплые вещи. Им на смену вынуты предельно легкие белые рубашки, кофты, платья, брюки.

Лето, ликующее январское лето. Океан зелени. Любое здание осеняют перистые знамена кокосовых пальм. В садах и палисадниках бушуют цветы на клумбах и на кустах. Вовсю, ярко и крупно, белым, красным, лиловым цветут многочисленные деревья.

Куда пойти прежде всего? Интересно и ново решительно все. Но самым главным и неотложным у каждого из нас оказалось одно и то же: море! Всего маленькая улочка, пересечь прибрежную железную дорогу и — вот она, нежная и мягкая синева Индийского океана! Он встречает нас тихий, еле всплескивающий кружевную бахрому на серовато-желтую полосу берегового песка.

На многие километры распростерся Коломбо вдоль этого чудесного пляжа. Казалось, какое счастье для столицы при круглогодовой экваториальной жаре находиться на берегу океана! Люди имеют возможность в любую минуту освежиться в его волнах. Мысленно мы уже представляли, как усеяны пляжи Коломбо глянцево-бронзовыми телами сингалов и тамилов…

И вот он перед нами, дивный, осененный кокосовыми пальмами золотой пляж Коломбо — и на всем пляже ни одного, да, да, ни единого купающегося или загорающего человека!

Ну, загорать, понятно, тут большинству незачем. Но нет купающихся! Непостижимо. Неужели из-за опасностей? Акулы, скаты? Руководительница группы не советовала нам купаться в первом попавшемся месте, чтобы не нарушить приличий. Мы терпим, мы не бежим, как хотелось бы, в воду, в чем есть. Мы только разулись и медленно бредем по щиколотку в пене легкого наката.

По пляжу бродит одинокий сингал в белой юбке (так здесь одеваются мужчины). Спрашиваем его, почему тут не купаются? Он плохо говорит по-английски и поэтому больше жестами, чем словами, объясняет, что причиной этому — прибой, волны, страшно.

— Какой же прибой, когда море еле плещется? Нет, тут какая-то загадка.

Забегая вперед, скажу, что терпения нашего хватило ненадолго. Ну, как можно, живя рядом с морем, не окунуться в нем спросонок утром или в преддверии жаркой, не сулящей ни часа прохлады ночи? Выходившие на вечернюю прогулки по пляжу сингалы с недоумением смотрели на наше купанье. Они членораздельнее сказали нам, что опасны здесь не акулы, не скаты, а некие таинственные подводные течения, якобы засасывающие и уносящие человека. Сколько ни напрягаю память, но в своих океанологических познаниях не могу отыскать ничего похожего.