От края и до края. Сказки народов Советского Союза - страница 26

Побежал олень по горам, побежал по долам, в облаву попал, да ушёл, под пулями был, да убежал. А потом ударился оземь и добрым молодцем стал.

— Ну что, — спрашивает его старичок, — небось намаялся? Пойдёшь ли теперь в солдаты?

— Пойду, — говорит Иван.

— Ладно же, — говорит старичок, — будь по-твоему, пойдёшь в солдаты. А за то, что выбрал ты себе добрую службу, я тебя вот какой силой одарю: когда придёт нужда, ударься оземь, и враз обернёшься — коли захочешь соколом, — так соколом, коли захочешь рысью, — так рысью, коли захочешь оленем, — так оленем. А надобно будет над кем другим силу свою показать, — только тронь рукой, только пожелай, — и станет всяк по твоей воле: коли прикажешь оленем, — так оленем, коли прикажешь рысью, — так рысью, коли прикажешь соколом, — так соколом. Ну, а теперь прощай, будь здоров.

Сказал так старичок и пошёл своей дорогой.

А Иван домой вернулся.

— Ну, Иван, что видел, что слыхал, какое тебе счастье досталось? — спрашивает его отец.

— Я, батюшка, в солдаты пойду, — говорит Иван.

Отец удивляется.

— Что ж ты, — говорит, — ничего другого не попросил? Худо ведь в солдатах. Ну, да теперь дела не исправишь. Видно такая уж твоя судьба.

На другой день простился Иван с отцом, с братьями и отправился в путь-дорогу.

Долго ли, коротко ли шёл, а пришёл он на царский двор и — прямо к царю.

— Батюшка царь, — говорит, — не вели казнить, вели слово вымолвить.

— Говори, — приказывает царь.

— Батюшка царь, возьми меня в военную службу, — просит Иван.

— Что ты! — удивляется царь, — ты и годами мал, и умом неразумен, где тебе итти в службу.

— Батюшка царь, — опять просит Иван, — может я и годами мал, и умом неразумен, а служить буду не хуже других — верой да правдой.

Ну, царь и согласился.

Прослужил Иван год ли, два ли, может и все три года, а тут как раз заваруха-война сделалась.

Собрал царь всё своё войско и запоходил воевать. Ну, Иван-солдат с ним.

Шли, шли, год ли, два ли, а может и все три, и дошли до того самого места, где положено войну вести.

Расставил царь всё своё войско по порядку — тут тебе пехота, тут пушкари, тут стрелки. Всё честь-честью.

Ну, и неприятель тоже свои силы выставил.

Вот затрубил рог, и сшиблись оба войска.

Да никто никого одолеть не может — ни те этих, ни эти тех.

До самой ночи бились, так ни с чем по местам и разошлись.

Три дня отдыхали, а потом опять схватились. Да только опять никто никого побороть не может — ни эти тех, ни те этих.

Опечалился царь.

— Эх, — думает, — выпустить бы сюда мою кавалерию, так не то было бы!

Да вот беда! Дома кавалерия осталась.

Вот и кликнул царь клич по всему войску.

— Не найдётся ли, — говорит, — люди служивые, среди вас такой проворный, чтобы в три дня домой сходил и кавалерию на подмогу мне привёл?

— Рады стараться, — говорят солдаты, — только не по нас это дело. Шутка ли, в три дня оба конца отмахать, когда мы в один конец чуть не три года шли! Нет уж, уволь от этой службы, царь-батюшка!

Тут вызвался Иван.

— Дозволь, — говорит, — царь-батюшка, я схожу.

Обрадовался царь, и не сказать как!

— Иди, Иван, — говорит. — Ежели в трое суток управишься и кавалерию мне приведёшь, я за тебя дочь свою замуж отдам и тебя после смерти на моё место поставлю.

Стал Иван снаряжаться в путь. Пуговицы мелом начистил, сапоги сажей почернил, ремень подтянул и зашагал по дороге. Раз-два! Раз-два! Левой-правой! Левой-правой! А как скрылся у всех из виду, оземь ударился, да и обернулся рысью.

Побежала рысь напрямик, без оглядки. Где овраг, — прыжком возьмёт, где бурелом, — ползком проползет бежала, бежала, пока сил не стало. Тут ударилась она оземь и обернулась оленем быстроногим.

Скачет олень во всю прыть, летит, словно стрелка, из лука пущенная. Земля из-под его копыт так и брызжет, ветер в золотых рогах так и гудит. Бежал, бежал, все ноги себе сбил. Ударился оземь — соколом обернулся.

Полетел сокол по поднебесью. Часа не прошло — до самой столицы долетел. Дивится народ.

— Уж не весть ли какая от царя-батюшки? Гляньте, прямо ко дворцу ясный сокол летит.

А ясный сокол влетел в покои к царской дочери, об пол ударился и солдатиком стал. Выправка, что надо, медные пуговицы поблёскивают, сапоги начищенные поскрипывают.