Отмеченные красным - страница 8

Но тела по-прежнему здесь. Сотни. Иссохшие, обугленные останки, кости постепенно рассыпаются прахом.

Ни прощальной церемонии, ни ритуала, ни последней славной битвы. Только смерть. Это… была крошечная композиция со штучно созданной атмосферой. Генераторы все так же работают, однако живых, которые бы дышали тем воздухом, уже не осталось.

Венатор приседает к пропитанной кровью земле, осматривая чернеющий горизонт.

— У них была техника — полагаю, тяжелая. Словно цепным мечом рвать пергамент.

Тиель спускается к остальным.

— Они собирают оснащение. Оружие, взрывчатку… даже танки.

— И все прочее, — говорит Брахей. — Арсенал, брат-сержант.

Тиель кивает и поворачивается к Венатору.

— Итак, брат?

Венатор пробует пепел с одного из кострищ. Проходит несколько мгновений, а затем наступает миг соединения, проблеск чужих воспоминаний, что отмечается нервной дрожью под левым глазом легионера.

— Не так давно. Я чувствую свежую агонию.

Сержант отворачивается от ужасной сцены и, сняв шлем, направляется к «Громовому ястребу», лениво ждущему на разрушенной посадочной площадке позади них.

— Возвращаемся на корабль.

— А если они вооружаются? — произносит Инвиглион, заставляя Тиеля остановиться на полпути. — Мы к этому готовы?

К ним подходит Брахей.

— Нужно предупредить капитана Ликана. Пусть вышлет подкрепления.

— Я уже отправил запрос, — говорит Тиель, — но мы не знаем, когда тот достигнет его, и идут ли наши братья. Если того пожелает Трон, то они могут достичь Протуса раньше нас.

Дрений пожимает плечами.

— А если нет?

Тиель вздыхает, все еще стоя бронированной спиной к своим людям.

— Что скажешь ты, Петроний? Если мы столкнемся с цепным мечом, что разорвал этот пост, как мы поступим?

Петроний стискивает челюсть. В воине чувствуется лихорадочность, которой прежде не было, и это значит, что его гнев превращается в нечто полезное.

— Затупим его зубья.

Сержант Фаддей подозрительно оглядывает лабиринт бункеров и хранилищ снарядов. Протус не похож на другие посты прослушивания, которые он увидел на Тритусе и Кворусе. Он скорее напоминает склад вооружения.

Петроний закидывает тяжелую ракетную установку на наплечник и устанавливает ее в паз для стрельбы.

— Это место — та еще свалка, — бормочет он.

Фаддей игнорирует воинственного легионера.

— Вон там. На возвышенности.

Среди ангаров, переходов, сложенных ящиков и навесов для боеприпасов, находится широкая рампа, ведущая к еще более широкой круглой платформе. Там свалены еще ящики, а также бочки с топливом и припасами, привязанные к стальным паллетам.

Перегруженная посадочная площадка станет превосходным пунктом наблюдения для их тяжелой огневой поддержки.

Фаддей выводит отделение наружу и вызывает Тиеля. Как обычно, он немногословен, а тон граничит с непочтительностью.

— Идем на возвышенность. Провоксирую, когда возьмем улицу под контроль.

Не дожидаясь ответа, он выключает связь. Отделение поднимается на рампу по двое, перебрасывая ракетные установки на ремни или прижимая к плечам.

Пока они пробираются мимо ящиков и бочек, Фаддей замечает внизу движение. Он уже собирается крикнуть, когда видит, что бронированные фигуры — это Ультрадесантники.

Но не люди Тиеля или Дрения.

Он отвлекается всего на секунду, но на верхушке посадочной площадки относительно тесно — к тому времени, как второй отряд легионеров почти занял возвышенность перед ним, сержант оказывается напротив них.

Фаддей расслабляется, когда снова видит синие доспехи, и поднимает руку, когда его отделение начинает тянуться к личному оружию.

— Отбой. Ликан прислал подкрепления.

И только присмотревшись внимательнее, Фаддей осознает свою ошибку, и болтерные снаряды новоприбывших разрывают его на куски.

Как и было приказано, они, уже в красном, занимают центр управления Протуса. Это и боевая раскраска, и крещение — метка их нового братства и крови врагов.

Тиель приседает, всматриваясь сквозь огненный дым, что поднимается от взорванной пробивным зарядом двери.

— Сколько их?

Он все еще охрипший после взрыва башни, но это уже позади, и их ждет следующая цель: Протус, третий пост наблюдения за границами системы. И третий из тех, что умолкли. По крайней мере, теперь Ультрадесантники знают, почему.