Паучиха. Личное дело майора Самоваровой - страница 39
Доктор, наблюдая за развитием той истории, не раз высказывал вслух категоричную позицию среднестатистического русского мужчины, заключающуюся в том, что «взбесившуюся с жира и удравшую из семьи бездельницу Алину давно пора подлечить, дабы выбить из ее головы нездоровые мысли».
Так неожиданно обнажилась невидимая до того трещина — чувствительная Самоварова, как и много лет назад, по-прежнему считала, что любовь оправдывает если не все, то многое. Доктор же был иного мнения и считал любое неудобное для здорового общества чувство помешательством, требующим излечения с помощью психотерапии, а то и корректирующих сознание препаратов.
Марина Николаевна ждала ее в кафе.
Она заняла самый дальний столик, подальше от входа и стойки с заманчивыми, возбуждающими аппетит десертами, таким образом продемонстрировав, что настроена на откровенный разговор.
Варвара Сергеевна вошла с настроением, какое бывает у женщин, когда неожиданно захотелось поговорить по душам. Она была одновременно и спокойна, и взбудоражена.
Марина Николаевна выглядела все так же элегантно, разве что светлая эластичная водолазка уж слишком подчеркивала чрезмерно худую, с выступавшими ключицами спину. Присев напротив, Варвара Сергеевна сразу заметила ее бледность и синеву под глазами.
Она наконец поняла, почему Марина Николаевна при первой встрече показалась ей красивее, чем впоследствии.
Дело было в дымчатых очках.
Хорошие филлеры в руках грамотного косметолога придали увядающей коже объем и хорошо увлажнили лицо, но с областью глаз, в уголках которых лучиками разбегались морщинки, женщинам с таким типом кожи (это Самоваровой было хорошо известно на собственном примере!) было сложно что-либо сделать.
Варвара Сергеевна, с позиции старшей, решила задать тональность предстоящей беседе.
— Вы сказали, что подумали обо мне в тот момент, когда я позвонила, — мягко улыбнулась она своей новой приятельнице.
— Именно так… Я как раз сидела и думала вам написать.
— Что-то вспомнили еще? Про того мужчину?
Самоварова произнесла это без прежней иронии.
— Вспомнила, но, боюсь, моим словам нельзя доверять.
Марина Николаевна крутила в руках свои дымчатые очки. Кажется, она снова нервничала.
— Ну, уж коли вы пришли на встречу, смею предположить, что мне вы доверяете. Можете смело рассказать, что хотели.
К их столику подошла совсем юная, в фирменном переднике заведения, официантка.
— Дамы, вы определились? — бойко спросила она.
— Двойной эспрессо и две «картошки», — выпалила успевшая проголодаться Самоварова и почувствовала, как ожил и слегка сжался в предвкушении пирожных желудок. Так и не полюбившая готовить, она всю жизнь обожала сладости. К счастью, природа наградила ее хорошим обменом веществ, и на фигуре эта слабость не отражалась.
— А у меня диета, — вздохнула Марина Николаевна. — Мне капучино на соевом молоке, без сахара и без сиропа.
— Да плюньте вы на диету! Здесь пирожные — пальчики оближешь! — воодушевилась Варвара Сергеевна.
Хорошенькая, как майское утро, официантка, довольно разулыбалась:
— Приятно видеть постоянных гостей! Напомню, у нас все сладости готовятся в день продажи.
— Ладно… — пошла на попятную от двойного натиска Марина Николаевна. — Найдется что-нибудь без теста?
— У них здесь изумительное суфле!
— Сегодня только торт-суфле, пирожные пока не подвезли. Но ради такого дела я поговорю с менеджером, думаю, он согласится отрезать для вас кусочек, — пообещала девушка.
Как только официантка отошла, Варвара Сергеевна искоса посмотрела на Марину Николаевну — ее большие беспокойные глаза блуждали по столу, ни на чем не задерживаясь. Варвара Сергеевна решила выдержать паузу и достала из сумки телефон. Сделав вид, что ищет в нем что-то важное, открыла вчерашнюю переписку с Валерой.
«Во сколько будешь?».
«Не раньше девяти».
«Молдаване сказали, через несколько дней пора определяться с чистовыми материалами. Если ты мне доверяешь, попробую подобрать сама».
«Хорошо».
И все… Ни любви, ни тоски, ни жалости — ни между, ни вместо строк.
Только бытовая необходимость.
«Неужели у любого нормального мужчины всегда на первом месте самореализация? Господи, Варя, тебе же в самом деле не двадцать пять, чтобы ревновать мужика к работе!» — тут же одернула она себя.