Пера-богатырь - страница 31

Утром пошел старик на поле и удивился: не сеял, не пахал, а с урожаем! Обрадовался Пятань. Рысцой прибежал к старухе и говорит:

— Теперь, Акуля, мы не пропадем. Вот если бы еще новую избу сделал нам Куйгорож, тогда и вовсе зажили бы на славу…

— А ты прикажи ему, — говорит старуха.

Ночью Куйгорож пищит:

— Кик-кик! Что делать? Давайте работу!

— Новую избу сделай к утру, — приказывает Пятань. — И чтоб лавки новые были и печка новая.

— Не боятся руки муки, а ноги дороги — будет сделано, — говорит Куйгорож.

Легли спать старик со старухой, утром просыпаются и глазам своим не верят: стены в избе новые — еловые, лавки новые — дубовые, столешница березовая, печка узорами расписана, а в сенях кадки липовые для меда и масла. Весь день Пятань с Акулей любовались новой избой, насмотреться на нее не могли.

Вечером старик говорит:

— Не хуже людей теперь мы с тобой живем, Акуля. Вот только хлев у нас старый, а в хлеву, кроме одра, никакой скотины нет. Прикажу-ка я нынешней ночью Куйгорож у сделать новый хлев и чтоб в нем было всякой скотины.

Наступила ночь. Как только запищал Куйгорож, старик ему дал новую работу. Утром хлев был готов, а в нем и лошади, и коровы, и свиньи, и овцы…

— Добра в избе не хватает, — говорит старуха. Попроси у Куйгорожа шубу для меня и платьев разных, красивых. И себе попроси одежды и обуви крепкой.

Так Пятань и поступил. Ночью дал Куйгорожу задание — утром в избе было что душе угодно: и одежда, и обувь, и посуда. Старик со старухой примеривают обновы, рады-радешеньки.

— Ну, что еще у Куйгорожа попросим? — спрашивает Пятань.

— Все у нас есть.

— Давай гостей созовем, пир устроим. А Куйгорожу велим, чтобы на столе были такие кушанья, какие бояре едят на пасху. Чтоб жареного-пареного вдоволь да каждому штоф казенного вина.

— Ладно, Акуля, — говорит старик. — Так и сделаем.

Всю ночь работал Куйгорож — утром столы ломились от кушаний мордовских, русских, заморских. Созвал Пятань гостей. Пир пошел такой, какого никогда в деревне не было. День пировали, ночь пировали. О Куйгороже старик забыл, и старуха забыла — работы ему не дали.

Под утро гости притомились — кто домой ушел, кто тут уснул, и Пятань с Акулей на печке заснули.

— Кик-кик, — пищит Куйгорож, — Давайте мне работу, а то я разрушу все, что сделал.

Не слышит Пятань, не слышит старуха.

— Кик-кик! Не дадите работы — разрушу избу.

Спят старик со старухой, не просыпаются. И гости спят. Куйгорож разрушил новую избу, и стало все как прежде: окошки косые, углы гнилые, крыша дырявая.

— Кик-кик! Не дадите работы — нового хлева со скотиной не будет.

Опять никто не ответил Куйгорожу, и вместо нового хлева старый оказался. Все, что сделал, уничтожил Куйгорож. Пропищал в последний раз «кик-кик!» и улетел в лес.

А Пятань с Акулей живут как жили, с хлеба на квас перебиваются.

ЧЕРНАЯ УТОЧКА

Карельская сказка

ЖИЛИ когда-то на берегу моря старик и старуха. Были у них сын и дочь. Перед смертью старики дали детям наказ:

— Живите дружно, всегда друг другу помогайте, друг друга выручайте.

Остались брат и сестра вдвоем. Брат ходит в лес на охоту, сестра дома управляется. А были они такие красивые, что на всей нашей земле никто не смог бы с ними сравниться. Однажды на охоте брат встретил самого царевича. Царевич засмотрелся на парня, об охоте забыл, а потом говорит:

— Скажи мне, парень: нет ли у тебя сестры? Наверное, она такая же красивая, как ты?

— Нет, — отвечает брат, — она куда красивей меня.

— Тогда отдай ее мне в жены, — просит царевич. — Отдашь — я тебя по-царски награжу. А захочешь — поселишься вместе с нами в царском доме.

Брат пришел домой, говорит сестре:

— Встретил я в лесу царевича. Он тебя сватает.

Сестра говорит:

— Не пойду замуж, пока не изотру ручной жернов, которым мололи зерно отец с матерью.

На другой день брат опять встретил в лесу царевича.

— Что твоя сестра, пойдет за меня? — спрашивает царевич.

— Говорит, не пойдет замуж, пока не изотрет ручной жернов, которым мололи зерно отец с матерью.

Царевич задумался. Вечером брат говорит сестре:

— Опять о тебе царевич спрашивал.

— Не пойду замуж, пока не истолку ступку, которую сделал отец для матери, — отвечает сестра.