Перепопаданка - страница 49

стр.

И вот они стоят на пороге колдунского дома. А ведь ничего так колдун его отгрохал — три этажа хором да банька сбоку.

Тиранодоктиля они тактично спрятали в ближайшем овраге и закидали ветками. По свистку он должен был выбраться и сьесть колдуна.

— Выходи, колдун! Привел я тебе принцессу Марфу! — крикнул самурай.

Вышел злыдень из своего логова и видит. Действительно принцесса стоит рядом с самураем. Даже с портретом сверил, а то привел бы Юра гейшу.

И как самурай победил зверя?

А принцесса стоит и глаз не может отвести от колдуна.

«Привораживает ее чтоль?» — подумалось самураю.

— Расколдовывай меня и про золото не забудь.

Бросил мешочек с золотом ему колдун. Воин схватил, монетки пересчитал и как свиснет. Солнце закрыло огромная туча, а через пару минут на колдуна спикировал тиранодактиль. И тут произошло самое неожиданное.

Выбежала вперед принцесса и встала между зверем и колдуном.

— Вася, не трожь колдуна! Я за него замуж пойду, приглянулся мне он. А ты, — повернувшись к колдуну, сказала. — Расколдуй Юру. Избавь его от маски!

Двое мужчин стоят и не верят своим глазам.

— Так я не могу, — начал колдун, смотря на принцессу щенячьим взглядом.

— Чего это? Ты же сильный маг и волшебник! А ну-ка быстро расколдовал! — уперла руки в боки принцесса, злобно сверкая глазами на колдуна.

— Марфуша, не могу. Клятва крови, все дела. Он или зверя убьет, — кивнул на тиранодактиля. — Или умрет.

Марфа повернулась к самураю:

— Юра, прости, нам не по пути. Не обессудь, Васю в обиду не дам.

— И чем тебе колдун приглянулся?

— Он умный и красивый. Он единственный, кто захотел меня спасать. Не обижайся, Юра, ты за золотом пошел.

Самурай даже взглянул на колдуна. И что принцесса в нем нашла. В мужской красоте воин совершенно не разбирался. Стоит двухметровый молодой парень с мускулистыми руками, иссиня-черными волосами и глазами цвета весенней травы. И кто поймет этих баб?

Спасаешь, спасаешь, а они в итоге за умных выходят замуж.

Вздохнул томно самурай и ушел в закат с мешочком золота и маской, что будет вечно на нем. Зато достиг дзена.

А Марфа вышла замуж за колдуна, и вскоре у них родилось много детишек. Тиранодактиль стал жить недалеко от дворца, частенько играя с детьми.

— Я бы тоже колдуна выбрала, — в полусне проборматала малышка. — Он такой волшебный. А история — прям как папа с мамой познакомился.

— А я бы также хотел рассекать врагов мечем как самурай, — прошептал Тэйм и уснул.

Я тоже устала и уснула в кресле, в которое пересела, пока рассказывала историю.

Глава 23

Проснулась я, когда утренняя заря только-только начала занималась и первые лучи солнца пробивались в окно. Дети еще спали. Счастливые. В такую рань они точно не проснутся. Я вышла из детской в игровую, зашла в уборную. И вот дернуло меня покинуть покои принца и принцессы.

Открыла дверь, вышла из комнаты и в полумраке коридора умудрилась споткнуться о что-то, завалившись на два тела, которые мирно спали тут до этого. Попутно, полетев вниз, разбила бутылки, судя по звуку, и отбила одному из лежащих тел ребра. Он аж ойкнул, когда проснулся.

— Маша… — с нежной хрипотцой после явной попойки, услышала сзади голос моего эльфа, сзади.

— С ума сошел, алкогольничать под дверью детей? — высказалась я, пытаясь встать с тел, от которых разило алкоголем так, что у меня нос закладывало.

Второе тело подхватило меня в районе декольте, за что и получило по морде. Мужчина обижено ойкнул, а мой эльф воскликнул:

— Ларви, не трожь, она моя,

— А я думал деву поймал. А это твоя Маша, — простонал Ларви.

Я умудрилась встать на четвереньки, но тут уже Винсент схватил меня за талию и потянул на себя. Сжал в своих объятьях так, что половина туловища была на нем, а другая съехала на пол. И не вырваться. Как паук в паутину, так и он в свои объятья поймал. Еще и уткнулся своим носом мне в волосы. Мало ему своего перегара, так еще и я буду им вонять.

— Развалились тут оба. Совесть есть вообще? — начала шепотом бурчать на них.

— Женщина, дай поспать, — махнул рукой Ларви и тут же захрапел. Его силуэт слабо проглядывался в темноте коридора, в котором не было окон.