Персик в камуфляже - страница 35
комбрига по шапке получил, какое тут раньше уходить?
Выпечка пахла даже сквозь картон, и майор положил глаз на коробку.
– А что это у вас?
– Шарлотка, сама испекла.
– А можно взглянуть?
Мне не жалко было показать своё творение, но и Плоходько, хитрый
лис, не просто же внешним видом интересовался.
– Какая вы молодец. А я вот и не ужинал даже…
– Угощайтесь.
Плоходько улыбнулся, потирая руки.
– Неудобно, но если вы настаиваете, возьму.
Он взял кусок и сразу же попробовал.
– Вкусно. Ещё один возьму тогда.
Зам. по тылу выбрал самый большой квадрат и пошёл к КПП.
– Пожалуйста, – сказала сама себе, не услышав «спасибо».
Правильно, что я связала почти весь пирог, иначе ребята рисковали бы
остаться без угощения. Прожорливая подводная лодка могла утащить всё с
собой.
– Никита!
Показалось, что впереди прошёл Калинин. Да, это был он.
– Именинница, ты чего тут?
– Я вот сладенькое принесла. А где Дима?
– Сейчас позову. Жди на лавке у сирени.
Эта лавочка в кустах постепенно становится моим любимым местом
на территории, тут можно хоть как-то уединиться и посидеть в
спокойствии. Дима пришёл один, объяснив, что Никита вызвался
помочь сослуживцу. Спроста ли?
– Но я же шарлотку принесла.
– Я передам.
– Хорошо, тогда угощайся ты.
Я отдала коробочку и стала наблюдать, как Топалов уплетает за обе
щёки.
– Она ф перфиком? – невнятно пробормотал.
– Что говоришь?
– Она с персиком? – повторил ещё раз.
– Угу.
– Забавно, теперь всё крутиться вокруг персика.
Когда Дима доел, мы просто молча сидели, слушая сверчка в траве. Я
понимала, что времени осталось совсем чуть-чуть, с минуты на минуты он
уйдёт в казарму, но нарушать идиллию пустыми разговорами не хотелось.
– Ты мой подарок надела, – это был не вопрос, а утверждение.
Резким движением он придвинулся ближе и взял кулон пальцами, разглядывая аккуратный золотистый металл. Показалось, что я застыла, и
сердце тоже больше не бьется, ведь его пальцы были в такой близости от
моей кожи. Стоило захотеть, можно было коснуться шеи или ключицы.
– Мне идти нужно.
Я качнула головой, не в силах оторвать взгляд от его руки.
– Хорошего вечера, товарищ лейтенант. Не засиживайся, комары
покусать могут.
Он стукнул по кашкету и потопал, оставив меня со спутанными
мыслями. Слишком часто они стали путаться из-за этого солдата, а ведь мы
с ним вначале совершенно не поладили. Он – рационально мыслит, а я –
руковожусь чувствами. Он уверенный в себе, а я – постоянно во всём
сомневаюсь и за всё переживаю.
Неужели противоположности притягиваются?
– Да, Тая, похоже, что ты начинаешь влипать в самую большую
неприятность.
Глава Беседа удалась
Выходные пролетели, не заметила даже, что они были. В голове стояли
только две задачи: продолжать уроки кулинарии и разобраться с
Топаловым. Если первое дело сдвинулось с мертвой точки (в воскресенье я
сама делала картофельные драники), то второе, после долгих раздумий, яснее не стало.
Утром, как обычно, прошло совещание, а потом мне нужно было
собрать солдат на групповое занятие. Из штаба потребовали, чтобы в
частях работали над повышением престижа профессии военнослужащего.
Я решила начать с беседы о личных качествах солдата и офицера.
– Что ж, устав я вам читать не буду, да и лекция, на мой взгляд, бесполезна. Предлагаю, чтобы вы сами рассказали, каким видите хорошего
военного. Возможно, кто-то сможет привести пример знакомых, родных, людей из нашей части, или из истории.
В этот раз ребята отошли от глупых шуток и сексизма, внимательно
слушали и постепенно включились в диалог.
– Для меня пример человека в форме – это мой брат, – самым смелых
оказался сержант второго взвода, – он учился в военном институте связи, а
потом, набравшись опыта и завоевав уважение командования, стал
преподавать и воспитывать молодых связистов. Я считаю, что
военнослужащий должен быть настойчивым и трудолюбивым. Мы из
многодетной обычной семьи, и он, благодаря этим качествам, сам мог
пробиться в люди.
– Замечательный пример. Возможно, у кого-то есть ещё родственники, которые служат.
Решительно поднялся Калинин.
– Не знаю, можно ли отнести мою историю к нашей теме, но у меня
служил дед. До начала войны он был обычным рядовым, но потом ушёл на