Первая красавица - страница 34
К а п а (не выдержав). Да бросьте. Врут они все. Из-за нее, из-за куклы этой, все произошло. Вспомните, когда ее не было, как мы хорошо жили, дружно. (Всхлипывает.)
А н т о н Р о м а н о в и ч. Ну вот, еще не легче.
К и р и л л. Наша Капля пошла растекаться.
К а п а. Да, Капля, Капля. Привыкли? Ну и что ж, что я маленькая. А вам накрученную фифу подавай. Пижоны!
А н т о н Р о м а н о в и ч. Э… Да тут вон какие детали пошли! (Успокаивает.) Капитолина! Как тебе не стыдно, перестань сейчас же.
В а л е р и й. Не обращайте внимания. У нее глаза водопроводные, это все знают.
А н т о н Р о м а н о в и ч. Я бы на твоем месте так не говорил. Вы ведь, кажется, дружите?
В а л е р и й (смущенно, пожав плечами). Как все.
К а п а (вытирая глаза рукой). Никто у нас теперь не дружит. И всем на все начихать. Как пришла в бригаду эта Инга, все развалилось.
А н т о н Р о м а н о в и ч. Вот тебе и на! Да что же она такое страшное делает? Работает-то она хорошо.
К а п а. Ну и пусть работает. Зато другие из-за нее работать не могут.
А н т о н Р о м а н о в и ч. Ты говори ясно, что с ней такое.
В а л е р и й (иронически). Да уж она скажет.
К а п а. А я и скажу… скажу… (Опять начинает всхлипывать.) Она… она… кра-си-ва-я.
А н т о н Р о м а н о в и ч. Вот тебе и объяснила. Кирилл, ты можешь что-нибудь понять?
К и р и л л. По-моему, очередной бред нашей крошки.
К а п а (порывисто вскакивает). Бред! Да? А чего тогда вы с Валерой все время за ней по пятам увиваетесь?
К и р и л л. Видишь ли, милочка, если у тебя с Валерием произошел какой-то раскол или он тебя оставил, так другие вряд ли имеют к этому отношение.
К а п а. Ах, ты хочешь сказать, что ты святой, что ты об этой истории ничего не знаешь? Ну так я объясню, что у нас происходит. Я все знаю.
В а л е р и й. Антон Романович, неужели вас это интересует? По-моему, зря время теряем.
А н т о н Р о м а н о в и ч. Нет, почему же, Капитолина имеет право сказать свое слово. (Капе.) Ты давай, только покороче.
Кирилл и Валерий переглянулись, выражая полнейшее равнодушие. Капа решительно встает из-за стола.
К а п а. Значит, так. Пришла к нам из школы эта красотка.
В а л е р и й (с пафосом). Она была такая красивая, что на нее оборачивались даже лошади.
К а п а (зло). Ты имеешь в виду, вероятно, себя.
А н т о н Р о м а н о в и ч (стучит карандашом по столу). Не будем отвлекаться.
К а п а. Так вот. Только она пройдет по цеху, все ребята начинают пялить на нее глаза.
К и р и л л. Вот видишь, сама говоришь — все. Значит, ничего особенного для нашего случая здесь нет.
К а п а. Нет, есть. Почему это, когда она своим ангельским голоском начинает пищать, что у нее непонятно куда по схеме идут концы, то наш Валера бросается к ней на помощь, забывая выключить паяльник, и устраивает на столе пожар?
В а л е р и й. Антон Романович! Ну это же несерьезно. Обычная рассеянность. Мы в бригаде помогаем друг другу.
К а п а. А давно ли аккуратный Валера стал таким рассеянным? Вы не знаете? А я знаю. С тех самых пор.
А н т о н Р о м а н о в и ч. Ладно. Ты давай что-нибудь по существу.
К а п а. Вам этого мало? Хорошо. Все знают, что Кира и Валера с каждой получки откладывали деньги, чтобы купить по мотороллеру. И вот, через три дня после ее прихода в цех, Кирилл появляется с новеньким фотоаппаратом. «Кирилл! Откуда у тебя деньги?» — спрашивает Валера. «Старик, пришлось разбазарить одно колесо. Надоело ждать», — отвечает Кирилл. И вы думаете, зачем ему понадобился аппарат? Он стал поминутно щелкать, снимать эту самую Ингу.
К и р и л л. Совершеннейшая чепуха. Я что, тебя не фотографировал? И Антона Романовича тоже. Помните?
К а п а. Да! А сколько раз кого?
К и р и л л. А ты ходила и высчитывала?
К а п а. Да уж, поинтересовалась. (Делает несколько решительных шагов, останавливается.) Наконец воскресный выезд за город. Сколько раз мы решали провести коллективный день отдыха, но все время он почему-то срывался, подключалось мало народу. И вот поручили провести запись на эту прогулку Инге. Что вы думаете? Записываются все, кто никогда даже в кино коллективно не ходил.