Первая Ливонская война, 1480–1481 годы. Документы - страница 3

. Пробст[3], декан[4] и прочие члены соборного капитула[5] поклялись нам в верности и послушании. В сопровождении почтенного комтура[6] Голдингена [Кулдиги] мы пребывали вместе с господином архиепископом в Каркусе [Каркси] на подобающих случаю переговорах, где звучало множество разнообразных нападок, речей и возражений. Он [архиепископ] упорно клянется и в духе своих прежних установлений отрекается от всех своих дел, которые, однако, очевидны и официально засвидетельствованы письмами, скрепленными печатями документами и живыми людьми. Будучи в конечном итоге отпущенным, господин архиепископ жив и остается в Кокенхузене [Кокнесе]; ему приданы капеллан, камердинер, 3–4 пажа и двое слуг, которые в силу его чрезвычайной слабости поддерживают его и носят. Мы назначили туда ландфогта[7], который будет управлять всеми делами, разбираться [в делах] гебита и посылать ему все необходимое. Господин архиепископ приезжал к нам и просил предоставить ему пожизненно гебит [округ] Пебальге [Тохсин]. К тому мы, возможно, и склонились бы, но не должны и не можем ему доверять, и нам надо опасаться, что, заполучив какое-нибудь обиталище, он не оставит прежней хитрости, коварства и предательских побуждений. Рыцарство Рижской епархии, которое все нам присягнуло и получило [от нас] свои лены, освобождает от вины то, что о таком союзе[8] оно ничего не знало. Они [вассалы] пишут и говорят, что были прискорбным образом проданы и преданы, а некоторые, кто скрепил союз печатями, говорят в оправдание, что их принудили и заставили это совершить, и к тому же клянутся, что никто не свершил подобное, если бы не угроза потери своих поместий. Мы также доставили из Кокенхузена Святую Кровь и некоторые другие сокровища, и все это, прекрасную монстранцу и серебряный образ Марии мы процессией со всем духовным чином надлежащим порядком возвратили в собор и со всем нашим наивысшим рвением постановили, чтобы богослужение снова велось в соборе и чтобы песнопения производили в соответствии с писаниями и обычаями нашего ордена. Мы хотим также поскорей подготовить посольство в Рим и довести до нашего наисвятейшего отца, папы, и святой коллегии кардиналов великую скорбь, притеснения и препоны со стороны архиепископа, чтобы обрести то, о чем на сей раз не сообщаем, но чтобы при посредничестве нашего посла, посланного в Рим, который еще будет говорить с вашей милостью, основательно обсудить наше и наших почтенных гебитигеров[9] волеизъявление, дабы получить в том ваш совет и поддержку; и мы еще напишем вашей светлости, в какое время он прибудет в Кёнигсберг[10]. И как ваша милость поняла из наших недавних писем, из-за некоторых препятствий отправку обещанных денег в Рим мы не смогли произвести[11], [однако] самым основательным образом совещались с нашими почтенными гебитигерами и постановили, что эти деньги обязательно будут в Кёнигсберге на Троицу. В смиренном, ревностном почтении и с верноподданическим послушанием мы просим вашу светлость не рассматривать эти крайне небольшие деньги как проявление недоброжелательства с нашей стороны и принять во внимание беспрестанные нападения пришлых богемцев и шведов[12], из-за противодействия которым мы никоим образом не могли поспособствовать [отправке денег], что, однако, охотно сделали бы. То знает Бог всемогущий, который хранит вашу светлость, сберегает и продляет счастье и здоровье для благословенного, благодетельного правления на долгие, надеемся, времена. Дано в Риге в Страстную пятницу перед Пасхой [14]79 года.

Ливонский гебитигер.

Unßim undirtanigen, pflichtigen gehorßam mith demütiger all unsirs hogisten vormogens irbietung stets zcuvomn.

Erwirdiger gnediger lieber her meisten So wir am nehsten den anefangk undt vorlouff zcwisschen dem hern erczbisschoffe von Rige, uns undt unßirm orden schreben ewir erwirdikeith, der wir nu forbaß demutiglich vormelden, wir noch schickunge Gotis, der jungfrawen Marien das gancze stifte Rige gewonnen undt vulmechtig innhaben. Probest, techen undt die andern thuemhern haben uns gesworen, trew undt gehorßam zcu seynde. Wir seyn mith dem hern erczbisschoff mithsampt dem erßamen kompthur von Goldingen uff Cakenhußen in trefflichen handelingen, do vill mannichvaldige anfertinge, rede undt widderrede Villen, zcusammene geweßen. Eer sweert hoe undt noch seynen alden ßethen vorsachet alle dinge, die doch offenbair vor ougen mith Schriften undt vorsegelacien undt lebendigen lewthen andirß beczeugeth werden. Is ynß latiste also gelosßen, der her erczbisschoff uff Cakenhußen seyn lebenlangk bleibe, undt men sali em halden eynen capellaen, eynen camerschuler, iii adir iiii jungen undt ii geßellen, nochdem eer gancz swach ist, die en heben undt tragen. Wier haben eynen landtvoyth doruff gesatczt, der vor alle dynge rothen undt das gebiete vorsteen undt em allirley gutthe nottorfticheit schicken wirth. Der her erczbisschoff hot uns wol angelanget undt gebeten, em das gepiethe Pebalge seyne tage eynzcuthuende. Ab wir in dem villeichte geneget weren, thorren undt mögen wir im nicht vortrawen, musßen als befaren, so her ichtis rawm krigethe, eer die alden snedikeith undt hinderlistige, vorterpliche anreißingen nicht könne noch werde losßen. Die ritterschafte des stichtes Rige, die uns alle gehuldigheth undt ere lene haben entfangen, entschuldigen sich samptlich, sie von sodanem vorbunde nichtiß wisßen. Schreiben undt sagen, sie jemerlich synt vorkouft undt vorrothen, wiewol etczliche, von den der bunth ist methe vorsegilth, sich entlegende sprechen, sie seyn genotiget undt gedrungen, habens musßen thuen undt dorczu sweren, sulchs nymande vormelden bey vorlust erer gutter. Haben ouch das hilge bluth undt etczliche ander cleynode widder von Cakenhußen geholt undt das undt eyne schone monstrande undt eyn sulbern marienbilth mith processien undt allir geistlicher acht noch geborlicher czirunge Widder in den thuem gebrocht undt noch unßirm hogisten vormoge vleißig bestalth, men Gots dienst widder an doinn halden, leßen undt ßyngen sali noch unßirs ordens notteln undt gewonheithen. Wollen ouch mith den irsten unßir botschaft keen Rome fertigen undt unßirm allirheilgsten vater, dem bobiste, seyme hilgen collegio der cardinall uffs allirklegelichste losßen anbrengen den grosßen yamer, gedrangk undt vorhindernisse des erczbisschoffs, undt semliche dynge zcu irwerben, die wir uff diß maill nicht vormelden, sundir durch unßirn bothen, der keen Rome geschickt und ewir gnode ansprechen wirth, der unsir undt unßir erßamen mithgepietiger willensmeininge gruntlich zcu undirrichtende, eres getrawen rathes undt fordemisse darinn zcu gebrawchen, undt wellen ewir herlickeith noch wol schreiben, uff welche zceith eer keen Koningeßberg körnen wirth. Undt so ewir gnode awß unßim nehsten Schriften hot vorstanden, durch welcherley vorhindernisse sulch zcugesaythe gelth keen Rome zcu schicken nicht hot können awßkomen, haben wir mith unßirn erßamen mithgepietigem uffs vleißigste gesprochen undt also geslosßen, das sulch gelth gewißlich uff Pfynxsten schierstkomftig zcu Koningeßbergk weßen sali. Bitten mith demütiger, vleißiger andacht in undirtenigem horßam, ewir hferlickeit] sulch czogeringe des geldis nicht in unguttikeith uffnemen noch uns yn arige anczeichen angeseen undt wol betrachtet den unvorhaften anfall der eyngekomenen des Bemen undt der Sweden, durch der vorhindernisse wirs keynerleyweiße haben können beibrengen, so wir doch sust gerne hetten gethon. Kennes Godt almechtig, der ewir herlickeit enthalde, spare undt friste an gluckßaliger, wolmogendir hirschaft frolich undt gesunth zcu langen vorhoften geczeithen. Ge[be]n zcu Rige am gutten ffreytage vor Passchen im jare LXXIXten.