Первоклассная учительница, дракон и его сын - страница 48

Я задумчиво потерла нос, понимая, что лучше бы нам говорить об этом не при мальчике — но деваться уже было некуда.

— Врач, который лечил мою ногу, тоже умер от этой сандавильской лихорадки, — сообщила я. — Медир Кайлен считает, что его убили.

Мадс усмехнулся. Махнул рукой.

— Это просто совпадение, медира Юлия. Смертность при сандавильской лихорадке по-прежнему очень высокая. От нее умирают и в трущобах, и во дворцах. Несколько месяцев назад от нее умер дядя ее величества — а ведь вся медицина Халлорана была к его услугам.

Я нахмурилась. У нас тоже многие умирают от гриппа и пневмонии — но почему-то мне все больше было не по себе.

— Мадс, вспомните, — попросила я. — Райна приходила навестить медиру Айви?

Мне было искренне жаль жену Кайлена — я не сомневалась в том, что она была хорошей женщиной. Хорошей, доброй, любящей — а потом все закончилось так страшно и жестоко.

— Разумеется, — ответил Мадс. — Они ведь подруги. Медира Райна очень помогла. Привезла личных врачей, почти не отходила от кровати.

Мадс вдруг посмотрел на меня каким-то очень цепким взглядом. Из-за слуги драконьего наследника вдруг выглянул профессионал секретной службы, очень опытный, очень внимательный.

— Я понимаю, как это выглядит, — произнес Мадс. — Фальшивая подруга окружила свою жертву сообщниками и не оставила ни шанса на исцеление.

Я кивнула. Посмотрела на Джолиона — он лежал, глядя в пустоту. Герти подняла голову, лизнула его пальцы — мальчик даже вида не подал, что заметил эту робкую ласку. Герти встревоженно обернулась ко мне, словно хотела сказать: ну давай же, сделай хоть что-нибудь, помоги ему!

Но я понятия не имела, как быть дальше.

— Но это не так, — вздохнул Мадс. — Медир Кайлен проверил всех врачей, он не подпустил бы к жене кого-то подозрительного… пусть даже на каплю подозрительного. Да и потом… Нет, она умерла без постороннего вмешательства.

— Напрасно мы об этом заговорили при мальчике, — призналась я. — Но, Мадс. Джолион боится Райну. Этот приступ у него случился потому, что она собралась прийти в гости. Джолион думал об этом, переваривал все в себе и не выдержал. Случился взрыв.

Мадс вздохнул. Погладил Джолиона по голове. Я видела, что тепло, которое шло к мальчику от его души, было искренним и чистым, словно Джолион был его внуком, а не ребенком, за которого ему платят.

Наверно, у Мадса не было своей семьи. Он привязался к Джолиону, как к родному.

— Джолли, — сказала я, надеясь, что он меня все-таки слышит. — Джолли, мы с Мадсом на твоей стороне. Папа на твоей стороне. Мы все тебя защитим, никто не причинит тебе вреда.

«Пусть она не приходит», — услышала я голос Джолиона в своей голове.

— Она не придет, — ответила я вслух. Что, если это просто детская ревность и нежелание делить отца с кем-то еще? Бывает же так, что дети против того, чтобы овдовевшие родители заключали новый брак.

— Что ты видел, Джолли? — спросила я. — Ты видел что-то, что очень тебя напугало. Сильнее, чем смерть мамы. Что это было, мой хороший? Ты можешь рассказать нам.

Джолион снова вздохнул. Не ответил — протянул руку к Герти, и собака с улыбкой подставила рыжую голову под поглаживание.

— Мадс, — сказала я, — мне нужны вы как специалист. И ваши профессиональные связи.

— Если это поможет Джолиону, — с готовностью откликнулся Мадс, — то я сделаю все, что смогу.

Вечер прошел спокойно.

Не знаю, как Кайлен умудрился отбояриться от Райны — я понимала, что такая, как она, не упустит своего — но он никуда не поехал: закрылся в кабинете, и я услышала негромкую легкую музыку. Должно быть, так звучала местная классика.

Увидев, что Джолион успокоился, мы с Мадсом отвели его в сад. Рассыпанные бусины давно убрали, и мы провели полчаса, просто перебрасываясь мячом. Потом я принесла коробку с разноцветными карточками, мы с Мадсом встали в разных краях лужайки, и Джолион с Герти бегали от Мадса ко мне, передавая нужные цветные квадратики.

В конце концов, Джолион даже заулыбался. Кажется, он окончательно понял, что отец никуда не уехал, и страх начал отпускать его.

— Ну как? — с улыбкой спросила я, когда Джолион принес мне последнюю карточку от Мадса. — Как ты себя чувствуешь?