Первый выпуск - страница 18
У Николая Волкова жизнь складывалась, в общем-то, благоприятно. После окончания Чернооковской ШКМ поехал в Москву, закончил ремесленное училище, работал на строительстве метро. Незадолго до войны призвали в армию. Направили в пограничные войска. Там и прошли для него все военные годы. Активно участвовал в общественной работе. По этой стезе решил пойти и после демобилизации. Начал с инструктора райкома партии. Заочно закончил Новозыбковский пединститут, исторический факультет. Побывал в различных ипостасях партийного функционера, директорствовал в совхозе, но звездным часом в своей биографии считал работу председателем Красногорского горисполкома. Мэр по-современному, а по “гоголевскому”- городничий.
Само положение обязывало его бывать на бесчисленных собраниях, совещаниях, конференциях и еще Бог знает каких форумах, держать речи перед различными аудиториями, общаться с людьми через стол президиума, кого-то убеждать, кому-то доказывать, какие-то “установки партии проводить в массы”.
-Когда я работал в райкоме, - вспоминал Волков, - редко какой день не выступал в организациях. На мелькомбинате отчетно-выборное собрание - иди, Волков, обеспечь чтобы избрали рекомендованного секретаря, прошел пленум ЦК - выступи с докладом о его решениях, школьники в поход по местам боевой славы собираются - как же не напутствовать их.
- Знакомая картина. - Это Шевцов, отрезав кусок от заметно уменьшающегося в размерах гуся, подал голос. - Я где-то читал про одного краснобая. Большой был специалист выступать на похоронах и поминках, сделал это своей профессией. Переходит с одних похорон на другие, и, узнав кое-что о покойном, толкает речь...
Волков быстрым движением отодвинул в сторону стакан с недопитой водкой. Не скрывая обиды, прервал Шевцова:
- Не туда загребаешь, Николай. Это что ж, выходит, я на речах зарабатывал, принципы свои коту под хвост?
- Может, и не под хвост, а демагогии, двуличия у партийных пропагандистов хватает. Говорит одно, а думает другое.
- Побыл бы ты в их шкуре, узнал бы, какой это нелегкий хлеб.
- А у кого легкий, - горячился Шевцов, - у меня? У него вот, затюканного председателя колхоза?
- Давайте не будем об этом, - остановил их Цыганок. - Не место, да и не время. Мы от интересной темы ушли. Так оправдываются ли задатки, которые проявились в детстве?
Подогретые разгоревшимся, было, спором, Волков и Шевцов не сразу переключились на новую волну. А когда беседа вновь вошла в спокойное русло, тема развития детских задатков так и не получила достаточного освещения. Сошлись на том, что есть у человека природные способности, как-то они дают знать о себе в раннем возрасте, а вот в дальнейшем все зависит от его настойчивости, целеустремленности, большого труда и той атмосферы, в какой идет процесс формирования личности.
- Давайте же скажем спасибо нашей школе, - выразил общее согласие Волков. - Конечно, всякое бывало, но в одном мы, по-моему, едины: в школе царило уважительное отношение к ученикам. Наставники, ну, может, не все, а большинство, смотрели на нас не как на деревянные чурки, которые надо обтесывать да обтесывать, а как на живое существо со своими особенностями, черточками. И исподволь помогали укрепляться в наших душах хорошему.
- Согласен с тобой, - поддержал Цыганок.
- Что это мы в психологию ударились, - вновь заговорил Волков, и потянулся к выключателю радио.
- Давайте послушаем. Может, нашенские передавать будут...
- Хороша страна Болгария, а Россия лучше всех? Да? - подал голос Шевцов.
- Вот именно. Хорошо поет Робертино, а Русланова лучше.
Но репродуктор молчал. Поездной радист, видно, спать улегся.
-Ну, ничего, - сказал Волков. - Мы сами... Давайте тихонько... любимую.
И Волков запел вполголоса:
Валенки, валенки,
не подшиты, стареньки.
...Завершая рассказ о потомке Цицерона - нашем друге Николае Волкове, скажу, что он еще многие годы работал на ответственных должностях. В возрасте шестидесяти лет скончался.
Глава 8. Начинающий