Песня зовет - страница 30

:

«Родившись в Красной Армии небольшим красноармейским хором, ансамбль за десять лет вырос в первоклассный художественный коллектив Советского Союза...

Воспевая в своих песнях нашу прекрасную социалистическую Родину, ... подвиги героев, ансамбль неизменно пользуется огромным успехом как в армии, так и у трудящихся...»

Время было наполнено работой и надеждой, ожиданием новых интересных произведений и концертных программ. Никто тогда не думал, что наше счастье, мирный труд и жизнь подвергнутся столь тяжким испытаниям.

О том, что немецкие войсковые соединения сосредоточиваются у наших западных границ, сообщалось в газетах, но никто не предполагал, что война обрушится на Советский Союз столь внезапно. Утром в воскресенье 22 июня 1941 года все наши биографии, судьбы, мечты, планы и замыслы подчинились одной силе, одной воле — огромной ответственности перед страной и народом за исход борьбы с фашистами.

Известие о войне — первое, что я услышал рано утром 22 июня. Сразу же отправился в ансамбль. Вместо репетиции — подготовки к вечернему концерту — возник стихийный митинг, на котором обсуждался единственный вопрос: просить наркома обороны об отправке на фронт.

А. В. Александров был сосредоточен и суров. Его беспокоило одно — как и чем мы можем помочь Родине: нужно ли сейчас наше искусство?

Вечером ансамбль выступал в летнем парке. В другое время концерт превратился бы в массовое радостное зрелище, а теперь... лица у зрителей посуровели. Когда пели песни призывного, героического звучания, в публике чувствовалось оживление, раздавались одобрительные возгласы. После лихой казачьей пляски послышались голоса: с такими ребятами не пропадем!

В первые дни многие артисты просились на фронт не в качестве певцов и музыкантов, а простых солдат, стремясь с оружием в руках защищать Родину.

24 июня Краснознаменный ансамбль был разделен на четыре группы — три сразу же выехали в действующую армию на южный, юго-западный и западный участки фронта. Четвертую группу оставили в Москве для обслуживания частей, уходящих на фронт, для выступлений по радио.

Но и московская группа, возглавляемая В. Любимовым и мной, то и дело перебрасывалась в районы боевых действий, где из-за сложности положения нередко приходилось сначала тушить пожары, помогать раненым, спасать детей и женщин, а потом выступать.

С первых дней войны советская песня, народные мелодии, патриотическая классическая музыка, русское и советское искусство, отражающие образ Родины, стали особенно дороги и священны для советских людей. Радиопрограммы были наполнены патриотической музыкой, поэзией, сценами из спектаклей, выступлениями известных литераторов, режиссеров, композиторов.

Соответственно был выстроен и репертуар коллектива. Каждый день начинался с концертов, которые проходили на призывных пунктах, площадях и улицах города, в привокзальных помещениях. Особенно часто выступали на Белорусском вокзале. Нас слушали с напряженным вниманием. Песни ансамбля, его оптимистические пляски поднимали боевой дух и вселяли надежду в тех, кто отправлялся на фронт.

Центр жизни ансамбля переместился в здание Дома Красной Армии. Теперь здесь был наш штаб, наш кров. Уже с раннего утра начинались занятия, репетиции, обсуждались план ближайших выступлений, различные организационные вопросы. Нередко артисты московской группы, руководители коллектива проводили в этом здании круглые сутки. Однажды утром, во время завтрака, к А. В. Александрову подошел политработник с газетой «Известия» в руках.

— Александр Васильевич, тут для вас есть замечательное стихотворение Лебедева-Кумача, может, напишете песню?

Отец взял газету, прочитал стихи и, забыв обо всем, уехал домой сочинять песню. К вечеру она была готова. Ночью вызвали артистов ансамбля и тут же, в репетиционной комнате, написав ноты на доске, выучили ее.

Музыка с ее призывным настроем, с интонациями клича, зова была настолько созвучна стихам, правде каждой строфы и несла в себе такую могучую силу и искренность переживания, что певцы и музыканты порой от спазм, сжимающих горло, не могли петь и играть, испытывая сильное душевное волнение.