Песок вечности - страница 9

– Ну и названьице у этого озера! Язык сломаешь. Фирвальдштеттер-Зее! – воскликнул Макс по-немецки. – «Озеро четырех лесов»? Или как это понимать?

– Это значит «озеро четырех лесных кантонов», – ответила Аня рассеянно, все еще не вынырнув из своих грустных размышлений. – Швейцария – это ведь федерация двадцати шести кантонов.

– А здесь их, значит, четыре?

– Да, здесь зародилась Швейцария еще в XIII веке. Три первоначальных кантона образовали в 1291 году «Вечный союз» для борьбы против Габсбургов, к которому потом присоединились остальные. И первым присоединился Люцерн: три плюс один – стало четыре. Отсюда и название.

– Ты просто ходячая энциклопедия, – заметил Макс, с улыбкой глядя на Аню. – Все-то ты знаешь, с тобой на экскурсоводах точно можно сэкономить.

– Вот видишь! Наше совместное предприятие может оказаться рентабельным.

– Непременно окажется! – заверил в ответ Макс, продолжая улыбаться.

Он обвел взглядом пейзаж.

– Значит, говоришь, в 1291 году? – произнес он.

– Да, 1 августа.

Макс расхохотался.

– В полпятого вечера, – с трудом проговорил он сквозь смех.

Аня рассмеялась тоже, и они какое-то время хохотали дуэтом, не в силах остановиться.

– А вообще, – спросил Макс, досмеиваясь, – откуда такая точность?

– А это не точно – это предание.

– Что – предание? Весь этот союз?

– Нет, союз не предание, просто дата легендарная. Надо же когда-то годовщину отмечать, правильно?

– И они отмечают ее 1 августа?

– Да, это национальный праздник.

– Из каких источников такая осведомленность? Из Интернета?

– В основном да – из Википедии. Я специально почитала перед поездкой. Ну и потом, я ведь три месяца прожила в Женеве.

– Понятно. А это что за диво такое? – спросил Макс, показывая на длинный крытый деревянный мост, змеящийся от одного берега озера до другого и в одном месте соприкасающийся с башней, возвышающейся из воды.

– А это и есть главные достопримечательности Люцерна, его символы – старинная водонапорная башня и мост Капелльбрюкке. Кстати, самый старый крытый деревянный мост не то в мире, не то в Европе, точно не помню.

– Ай-ай-ай! – Макс скорчил досадливую мину. – Какой вопиющий пробел в образовании! «Точно не помню» – безобразие! И в каком году его построили, конечно, тоже не помнишь. Что делается…

– Ты, наверное, будешь смеяться, но год я помню. Его очень легко запомнить: 1333-й.

– И сдали его в эксплуатацию 1 августа – в честь праздника, в четверг, в 15:00. Акт сдачи прилагается.

– Ага, – ответила Аня, подхватывая тон, – в четверг, сразу после дождичка.

Оба разразились хохотом. Аня смеялась беззаботно, с легким сердцем, ощущая себя почему-то удивительно комфортно и непринужденно. Эти швейцарские каникулы определенно удались!

В этот момент ожил Анин мобильный телефон. Аня досадливо поморщилась. «Кто же это может быть? – с раздражением подумала она. – Я ведь всех предупредила, чтобы нас с Максом не дергали без крайней необходимости. Неужели что-то случилось?»

Она выхватила аппарат из сумочки и взглянула на табло, на котором высветилось: «С. Дюмон». Вот как!

– Кто это? – спросил Макс, на лице которого было написано любопытство, смешанное с обеспокоенностью.

– Серж. За три года он звонит мне только во второй раз, – ответила Аня и нажала на кнопку соединения. – Алло. Здравствуйте, Серж, – проговорила она.

– Здравствуйте, Аня.

Хорошо знакомый бархатный баритон Сержа звучал на этот раз как-то глухо. В нем чувствовалось напряжение.

– Вы в данный момент чем-то заняты, или мы можем говорить прямо сейчас? – спросил он.

– Я ничем не занята, Серж. У меня ведь каникулы.

– Да-да, каникулы, – произнес он печально. – Я знаю. Не могу не сказать, что заслуженные каникулы. И я надеюсь, вы успели хотя бы немного отдохнуть, потому что хочу попросить вас прервать ваш отдых и заняться одним неотложным делом, с которым лучше всего можете справиться именно вы. Вы меня слушаете?

– Да, Серж. Я слушаю.

– Поверьте мне, Анечка, что это абсолютно необходимо, иначе я ни за что не стал бы вас дергать. И к тому же это срочно.

– Да, Серж, я поняла.

«Значит, каникулы закончились», – грустно подумала Аня, но тут же она почувствовала, как в ней загорается знакомое пьянящее предвкушение чего-то необычайного, из ряда вон выходящего. Уж кто-кто, а Серж по пустякам ее беспокоить не стал бы. Чудеса продолжаются?