Петербург - страница 2

— Кто нашёл?! И какого рожна мы тогда в этой глуши комаров кормим?!

— Мы же и нашли. Наша экспедиция. На дне Белого моря, у дельты Северной Двины.

Маша остановилась и в полном недоумении уставилась на подругу.

— Пошли, а то скоро гули проснутся, — Юля засмеялась. — Одинцов, директор нашего института, он сказочный мудак! В существование Петербурга он никогда не верил, но деньги на экспедицию выбить сумел. По источникам, по всем данным, река, на которой стоял Петербург, должна впадать в море, протекая с востока на запад, а другой такой реки на современных картах нет. Вот и искали под фонарём, где светлее. А в городишке том жило от силы тысяч триста. И ни дворцов, ни мрамора, ни гранита… Правда, бронзовую статую легендарного царя Петра со дна подняли и в Москву привезли. После чего этот придурок объявил вопрос закрытым, себя — гением, а дальнейшие поиски Петербурга — антинаучной ересью.

— Я всегда знала, что ты чокнутая! Дался тебе этот Петербург! Что в нём такого?!

— Как тебе объяснить: три ангела парят над бездной, но бездна не властна над ними. Там сходятся все пути. Там сфинксы не загадывают загадки, но разъясняют смысл видений. Там красная луна не предвещает несчастья. Змий под камнем не воспрял, и лик его не отразился в водной глади.

— Что за чушь ты несёшь?! Какой «змий»?!

— Это цитата. Есть такой древний текст, который называется «Инкеримаанская заповедь блуждающим в лабиринте», оптимисты определяют его возраст в четыре тысячи лет, но большинство считает фальшивкой, правда, ещё довоенной. Текст, действительно, очень туманный. Но даже если это мистификация.

— Юль, замуж тебе пора! А то совсем свихнёшься!

— Не зовёт никто! — Юля смущённо усмехнулась.

— Есть у меня один на примете — Сисадмин наш. Такой же больной на всю голову. Но пацан улётный! Хочешь, познакомлю?

— Да ну его! Он наверняка храпит по ночам и раковину после бритья не моет! Ты лучше послушай, как соловьи поют!

Юля остановилась, вслушиваясь в пение птиц, и снова закурила.

— Дай и мне сигарету. Мы точно не заблудились?

— Тут нельзя заблудиться. Дорога одна, вокруг болота и лес непроходимый.

— А этот твой отшельник… Ты давно его знаешь?

— Я вообще его никогда не видела. Его адрес мне Пономарёв дал.

— Ну, здрасьте вам! Ещё и мужик незнакомый! — Маша возмущённо взмахнула руками. — И у него что, в этом захолустье интернет есть?!

— Не электронный адрес. Обычный. Я от него два месяца ответа ждала.

— Ну ты даёшь!

В ответ Юля лишь равнодушно пожала плечами.

— Слушай, а правда, что у этого царя Петра член до колена был?

— Это всё, что ты про него знаешь?! — Юля едва сдерживалась от смеха.

— Куда уж нам! — Маша обиженно надула губки.

— Маш, ну как ты себе это представляешь?!

— Как представляю?! Обыкновенно! Мужик с большим членом!

— Знаешь, статуя в мундире была, — Юля с усмешкой покачала головой. — Он же не древний грек какой-нибудь. За тысячу лет столько всяких небылиц сочинили.

— Вот и Петербург твой сочинили! Мыслимо ли, город в болоте строить?! Да и реки здесь нет!

— Тихо! — Юля вскинула руку и прислушалась. — Слышишь?

— Нет! — Маша насторожилась.

— Вот и я не слышу! Птицы замолчали!

Лес, действительно, словно бы вымер. Было тепло, сумерки не собирались сгущаться, и на фоне закатного зарева, в которое упирался разбитый тракт, темнел одинокий силуэт высокого человека в плаще с капюшоном.

Когда фигура из сумрака шагнула им навстречу, Маша завизжала, а Юля молча стала оседать на землю.

— Да прекрати ты орать, дура! Всю живность вокруг распугаешь! — голос, произнесший это, был глухим, но не слишком низким.

— Юрий Владимирович, это вы? — Юля едва справлялась с дрожью.

— А кого ты надеялась тут увидеть? Шишигу болотную?

— Кого?! — Маша разом прекратила истерику и недоумённо уставилась на отшельника.

— Маш, — Юля, устыдившись за подругу, толкнула её локтём в бок, — шишиги — это нечистики такие, большей частью безобидные.

— Безобидные они, пока вы про них диссертации пишете, а доведётся встретиться — мало не покажется. Сейчас как раз и шанс такой выпадает, — тон отшельника сделался издевательски сочувственным. — Через кладбище идти придётся. Промахнулись вы, девоньки, с большака надо было раньше сворачивать.