Петля для Эмбер - страница 9
Джон поделился соображениями с коллегами. Они моментально приняли его предположение за истину. Используя образцы крови Диллана, команда начала попытки синтеза такого вируса. На пути вставало множество проблем разного рода. Например, как заставить вирус искать хромосомы, которые не обнаруживаются обычными средствами? И даже если бы он нашёл их, как активировать? И всё в таком духе. Однако, спустя несколько месяцев, учёные уже вплотную приблизились к тому, чтобы создать вирус и активировать спящую парочку, двадцать четвёртую. Им оставалось совсем немного времени, как случилось несчастье.
Жена Томаса, Бэтти, тяжело заболела. Болезнь Альцгеймера до сих пор не поддавалась лечению, особенно в таком раннем возрасте, и врачи назвали срок от четырёх до семи лет, в лучшем случае. Это свело Томаса с ума. Но вместо того, чтобы проводить всё своё свободное время с женой, он просто поселился в Колд-Спринг. Он мало спал, практически не ел, а если и ел, то, как правило, всухомятку. Томас осунулся, похудел, щеки ввалились и почернели. Учёный обезумел. Его преследовала идея фикс, что если он сможет синтезировать вирус и активировать хромосому у себя, то у него откроется целительный дар. И спустя месяц ему это удалось. С одной лишь оговоркой - почти удалось.
* * *
В тот день, ничем не примечательный четверг, Томас, находившийся в этот момент один в лаборатории, обзвонил своих коллег и попросил всех срочно явиться в Колд-Спринг. Когда они все пришли, он собрал их в кабинете с одним окном, и, держа руки за спиной, начал говорить.
- Друзья! Я хочу вас поздравить с завершением наших трудов! В этом флаконе. - Он достал из-за спины небольшую пробирку. - В этом флаконе содержится вирус, активирующий двадцать четвёртую. Я провёл несколько экспериментов над различными образцами. С результатами можете ознакомиться прямо сейчас, они перед вами. - Томас показал на стопку папок, лежащую на одном из столов. - Все эксперименты окончились удачно, во всех представленных образцах теперь содержится двадцать четыре пары хромосом, последняя из которых идентична между собой. - Его голос звучал всё торжественней. - Более того, после активации, вирус автоматически погибает в течение недели во избежание возможных негативных последствий. Остался сущий пустяк.
Он повернулся, взял плоскую длинную коробку, и положил её на стол перед коллегами. Те смотрели на Томаса настороженно. Он открыл коробку. В ней обнаружились пять ампул-шприцов, наполненных мутной красноватой жидкостью. Томас продолжил свою речь.
- Как я и говорил, все мы станем подопытными в этом последнем для нас эксперименте. О, нет, я не имею в виду, что мы все умрём, нет, - торопливо сказал он, видя, как вытянулись лица учёных. - Просто после этого нам нет нужды более экспериментировать. Так что прошу взять шприцы.
Никто из коллег не шелохнулся.
- Томас, - тихо сказал Джон, переглянувшись с остальными. - Прежде чем принимать столь поспешные решения, нам нужно кое-что выяснить. Ты согласен с этим?
- Да, - кивнул Томас. - Задавайте вопросы.
- Во-первых, на скольких образцах ты проводил опыты?
- На десяти. Но. Есть один нюанс, о котором я забыл упомянуть. Да, у всех образцов проявилась двадцать четвёртая пара. Хромосомы этой пары идентичны между собой, но сами пары в различных образцах отличаются.
- То есть, ты хочешь сказать, что...
- Именно. Это если как взять десять пар однояйцевых близнецов: они похоже между собой, но не похожи на других близнецов. И именно поэтому я хочу, нет, я прошу вас, привить себе этот вирус вместе со мной. Понимаете, если всё пойдёт по плану, и способности раскроются, есть вероятность, что это не будет целительная сила. Поэтому мне и нужны вы.
- Том, - возразил Боб. - Мы все, безусловно, сочувствуем твоему горю, но где гарантия, что эта способность разовьётся у кого-нибудь из нас? Если это вообще сработает, конечно.
- Сработает или нет - это другой вопрос. Но с вами шансы возрастают в пять раз. Стоит попытаться, - он умоляюще посмотрел на коллег. - Это совершенно безвредно, уверяю!
- Нет, Томас, - встал со своего места Эндрю. Самый молодой учёный, всего двадцати семи лет, был, как всегда, решителен. - Это слишком опасно. Мы на такое не подписывались. Если хочешь, коли эту дрянь себе сам, но меня... нас в это не впутывай.