Пик Доротеи - страница 15

Почтительно звякнул звонок: с докладом Бауэр, секретарь. Он и входил уже с папкой под мышкой, приветливо глядя издалека в глаза Штеттеру, приближался, не отрывая взгляда, приготовив руку для братского демократического пожатия. Лео вдруг вспомнил совет не смотреть собакам в глаза, это их пугает, они могут взбеситься. Глядя в сторону, он огорошил Бауэра вопросом:

— Вы музыку любите?

— Видите ли, господин Штеттер… люблю ли я музыку? — повторил он, усваивая вопрос, приближая его к себе, снижая остроту, приручая его неожиданность.

— Хочу учредить конкурс пианисток, — сказал Лео.

— Ну что ж… надо что-нибудь сделать для феминисток, — нагнул Бауэр голову в знак согласия. — Есть и такой проект: вчера мы устроили брейн штурм («унд дранг», — добавил он тихо). — Весьма перспективно арендовать полосу в Северном море и поставить две тысячи ветряков… потом довести до десяти тысяч. Ввиду отказа Германии от атомных станций…

И замолчал, оставив место для замечания патрона.

Штеттер поморщился. Он представил себе побережье, синее море, своего Лермонтоффа, тысячу ветряков — и то уже много, а тут десять… Некрасиво. Зато безопасно. Атомную станцию легче замаскировать, но если вдруг… будущий ужас. Ужас будущего. Такое приснится — будешь не спать. Такое случится — спать будет некому.

— Ну что ж, ветра на всех хватит, — сказал Штеттер. — А премия на многих одна. Пусть достанется лучшей.

Бауэр почтительно наклонил голову.

Автомобиль для дальних поездок в ближние виноградники — тяжелый черный джип — плыл через зеленое с васильковым оттенком поле люцерны. Пятеро спутников его поместились, и еще было место, если б нашлись пассажиры. Фрау Штольц поехала с ними, чтобы «пополнить наш маленький погребок», как она выразилась. Меклер взглянул хмуро, но ничего не сказал; он переживал и пережевывал перипетии репетиции, предпоследней. Еще одна в пятницу, в субботу генеральное исполнение, в воскресенье концерт. Сегодня и на другой день он отдыхал, доволен был, что поездка его развлечет, возвращался в мыслях к ударникам, — их занято в концерте четверо. Ничего не поделаешь, таков композитор. Меклер, впрочем, сам любил громкие звуки начинающейся войны, он кричал иногда, забывшись в экстазе: «Так их! Бей их!» Барабаны отзывались все громче и страшнее. И если б не бархатный голос валторны, утробный и влажный…

Шлиссенберг перешел к Штеттерам за недоимки Клартенс-Ваксеров еще в восемнадцатом веке, до наполеоновского рейда в Гельвецию, рассказывал Лео. Последний их представитель, Гуго фон Клартенс, упал в складку ледника, не оставив наследника.

— Как непредусмотрительно отправляться в горы в таком случае, — заметил Меклер. — Да и вы что-то медлите, Лео.

— Анданте, маэстро, — засмеялся винодел.

Вместо ожидаемого замка сестры увидели большой загородный дом, окруженный фруктовым садом, за которым во все стороны, насколько хватало глаз, простирались виноградные поля. От озера уцелела в пейзаже узкая синяя полоска, зато горы громоздились величаво, и за ними виднелись вершины, покрытые снегом.

Винный погреб удивил их бочками — крутобокими, молодцеватыми, мерцавшими матово. Вино выдерживалось сначала в дубе, и если оно выдерживало такое обращение — бывало, что нет — то переливаемо бывало в бутылки с простенькими этикетками места и года. Лео рассказывал истории вин. Оставалось еще несколько знаменитостей.

— Вот этим я вас угощу, милостивые государыни и государи, и не постыжусь. Его поставлял мой предок знаменитому меломану Баварскому королю. К вину, говорят, он был равнодушен, но погреб его величеству полагался по протоколу.

Бутылки покоились в наклонном положении, и одну из них Лео взял осторожно, словно военную мину, и уложил в такой же ящичек с удобной ручкой, не изменяя угла наклона. Сооружение поставлено было на отдельный столик.

— Успокоим наши души бокалом вкусного пино, он очень удачный… А затем подбодрим сердце и кровь рюмкой солидного ликера…

Тяжелые запахи довлели в переулках между бочками, под темными низкими сводами. Доротея терла себе виски, заранее опасаясь головной боли после дегустации. Нора оглядывала восхищенно эти богатые запасы питья, прикидывая, сколько это могло бы стоить.