Письма из Тартара - страница 12

Обо всём об этом он думал всё чаще, и всё сильнее давило на него собственное бессилие. Несмотря на ярко светившее солнце, и этим утром сердце его сжимала тоска, и он подумывал уже возвращаться домой, когда увидел вдали, под деревом, скрючившийся от боли человеческий силуэт.

Иарлэйт мгновенно спрыгнул с коня, и тут же два копья преградили ему путь.

Иарлэйт поднял бровь и с ледяной яростью посмотрел на своих спутников.

— Вы меня собираетесь защищать от моих же людей?

— От бунтовщиков, — услужливо ответил один из стражей.

— Прочь, — спокойно произнёс Иарлэйт. — Я допрошу его и сам решу — бунтовщик он или нет.

Оттолкнув от себя копья, он придержал полы длинного бледно-голубого одеяния. Подошёл к раненому и опустился на траву возле него. Проверил пульс и прошёлся ладонью по груди в поисках ран. Иарлэйт кое-что знал о целительском мастерстве. Пожалуй чуточку больше, чем любой городской костоправ. Он побледнел и, обернувшись к стражникам, приказал:

— Сделать для него носилки. Мы забираем его с собой. Быстро! — добавил он, и лёд, прозвеневший в его голосе, в мгновение ока заставил спутников броситься выполнять приказ.

========== 4 ==========

Процессия неторопливо направилась обратно к воротам замка. Иарлэйт больше не забирался в седло — он шёл пешком, то и дело поглядывая на мужчину, которого несли на носилках двое рыцарей.

Иарлэйту было страшно, потому что он вовсе не был уверен, насколько хватит его влияния и выполнят ли они приказ до конца, не бросят ли носилки посередине пути.

И ещё Иарлэйт был взволнован — сердце гулко стучало в груди, кровь шумела в висках и лорд о’Доэрти сам не знал, почему так.

Он приказал бы забрать этого человека с собой, даже если бы тот был простым крестьянином, потому что никогда не любил смотреть на чужие мучения. Но мужчина крестьянином не был — плащ непривычного кроя и серебряный знак тонкой работы, видневшийся на его плече, говорили о том, что воин прибыл издалека. В том, что это воин, Иарлэйт тоже не сомневался, хотя на теле мужчины не было заметно ничего похожего на меч. Иарлэйт видел это по его лицу — даже сейчас, когда глаза незнакомца были закрыты, когда он едва дышал и был так бледен, что кто-то другой мог принять его за мертвеца.

Заметив, что мужчина чуть шевельнулся и пытается встать, о’Доэрти поспешно накрыл его ладонь своей рукой.

— Всё в порядке, — тихо сказал он. Потом другую ладонь положил ему на лоб, склонился низко-низко и шепнул: — Спи.

Мужчина мгновенно погрузился в глубокий сон и больше уже не приходил в себя до тех пор, пока процессия не вошла в крепостной двор.

— Лорд о’Доэрти, — услышал Иарлэйт, едва ворота закрылись за его спиной, и мгновенно напрягся.

Человек, стоявший перед ним, был несколько выше ростом, чем он сам, хотя никто и никогда не решился бы назвать Иарлэйта коротышкой. Он был шире в плечах и тут удивляться было нечему — несмотря на то, что Иарлэйт в своё время отлично владел мечом, фигура его всегда оставалась хрупкой и стройной. Именно в этом — а ещё в лице, которое год от года сохраняло юношескую свежесть — крылась одна из причин того, что люди не принимали его всерьёз. Вторую причину он не называл им вслух — но здесь, в Изумрудном Кольце, не было регулярных войск. Иарлэйт и Меолан не желали держать дружину. Они ушли сюда, чтобы жить в мире, и знали, что вдвоём смогут отстоять своё право лучше, чем любая армия. Так было восемь десятков лет назад. Теперь же в голове Иарлэйта лишь пронеслось горестное: «Вдвоём», — и он подавил бесполезный вздох.

— Сэр Глостер, — Иарлэйт изобразил мягкую улыбку и слегка поклонился.

У Роберта Глостера были короткие, постриженные на римский манер тёмно-русые волосы, в то время как сам Иарлэйт, сколько себя помнил, предпочитал германскую традицию отращивать волосы ниже плеч. Крупные черты лица и мрачный взгляд человека, который привык разрешать противоречия при помощи меча. Он не улыбнулся в ответ и лишь скользнул взглядом в направлении ноши, которую продолжали удерживать его люди.

— Я вижу, вы увлеклись выхаживанием бродяг, — заметил он. — И всё же не стоит заставлять моих людей выполнять ваши капризы.