Письма об Индии - страница 12

. С тех пор были образованы малайские полки. Все эти сведения я получил от моего малайца; мне положительно известно то, что сингалы очень боятся малайцев.

Прогулка моя не кончилась, и по временам сквозь ветки деревьев, одетые мраком, я видел огни: это поселяне жгли навоз. Но огонь ночью, и притом в лесу, всегда чарует воображение, думаю потому, что невольно при этом приходит в голову мысль о разбойниках, волшебницах, бродячих цыганах и т. д. Часть города, в которой я живу, имеет характер чисто голландский, и немудрено, потому что Коломбо принадлежал прежде Голландии. Возвратясь домой, я пошел обедать к| новому цейлонскому губернатору, с которым я приехал и который принимает меня как родного. После обеда я отправился с несколькими приятелями в казармы английского полка, и там один офицер рассказывал мне, что на одной из охот в окрестностях Канди ему случилось убить сорок слонов[27]. Истребление этих животных очень полезно, потому что они опустошают поля и опасны по своему огромному числу, превышающему народонаселение острова, не только путешественникам, но и поселянам. Статистические данные о Цейлоне до того неверны, что иные полагают народонаселение до 1,5, а другие до 5 миллионов жителей. Первая цифра более принята[28].

На другой день вечером я отправился на взморье, под пальмы, в индийскую хижину, жилище четырех индианок, из которых одна была недурна. Она была еще молода, еще полна жизни, врожденной грации, но в приемах ее было что-то обезьянье, на всей на ней лежала печать тупоумия и раннего отцветания. Мужчины-сингалы женоподобнее самих женщин. С поясницы до ног они окутаны в белые или узорчатые ткани, которые так плотно прилегают к телу, что связывают движения. Грудь и спина иногда обнажены, а иногда на плечи накидывается белая тонкая куртка: по ее уродливости я догадываюсь, что это голландское нововведение. Всякое смешение европейской одежды с индийской — безобразно и отличается отсутствием изящества. Иной раз сингалы надевают платочек, как европейки, но на голую грудь. Длинные их волосы собраны на затылке под один, а иногда под два гребня, высокие, красиво выделанные из черепахи. Это очень смешно, особенно в английских домах, где все слуги одеты или в голландские ливреи с высокой, талией с узкими фалдами вроде ласточкина хвоста, с эполетами, или в старые голландские камзолы. Но весь этот костюм и даже китайская прическа — принадлежности образованных сингалов и преимущественно в Коломбо. В других местах они пускают свои длинные волосы на ветер и ходят почти нагие. Сингалы, обитающие в глубине острова, пробирают волосы на лбу [спереди расчесывают волосы на пробор], а сзади сплетают в косы или просто откидывают на спину: это довольно красиво.

Бенгальские факиры, находящиеся на Цейлоне, завертывают свои волосы на голове в виде чалмы. Молодые малайцы покрывают голову платком, свитым чалмой, а по вискам их сбегают пряди волос, курчавых и черных, как вороново крыло […]. Старики малайцы отвратительны; их губы, язык, десны, зубы словно окровавлены от беспрестанного жевания бетеля. Эта несчастная привычка влечет за собой еще то неудобство, что от нее крошатся зубы и красный их цвет со временем обращается в черный. Редко можно встретить молодую девушку, лет 18 и более, у которой зубы не были бы испорчены бетелем. На севере Индии другое дело; там употребление бетеля реже, потому что бетель — растение тропическое.

Бедные туземцы и дети, приносящие свои рукоделия из слоновой кости, черного дерева и финиковых листьев, свободно входят в комнаты, не подозревая в этом никакого неприличия, и бывают очень изумлены, Когда слуги выгоняют их вон. Ты понимаешь, что я, со своей стороны, стараюсь принимать их как можно ласковее. Мне жалко, когда их выгоняют: по их лицам разлиты такое простодушие и кротость, они так тихи, спокойны и покорны. Мне кажется всегда, что эти бедные дети природы, удаляясь медленными шагами от негостеприимного порога, думают, какого труда стоила им работа и как мало оценили этот труд… И возвращаются они в свою хижину, под пальмы и ареки, к бедной своей семье, у которой нет куска хлеба: у них только и есть что ананасы. Поэтому, после многих лет терпения и надежды на сострадание ближнего, туземцы изменяются, взгляд их становится беспокойным и тускнеет […], бетель портит им зубы, и становятся они отвратительны своим безобразием, и истребляется в их душе всякое сострадание к другим людям. Человек везде один и тот же!