Письма об Индии - страница 47

.

Король обнял Кларка и усадил нас против себя на серебряных стульях, а сам со своими любимцами воссел на золотые кресла, литые из голландских червонцев; под ноги им были поставлены золотые скамейки. Голландские червонцы доставляют сюда на верблюдах из Бомбея для поделки разной домашней утвари; здешние самородки золота, называемые мохурами[110], идут на такие же поделки. Спустившись с наших слонов, мы стали на кашемирские шали, разостланные по земле. Усевшись на своем стуле, я заметил, что все аллеи, площадки и дорожки были устланы шалями. Богато навьюченные лошади попирали их копытами. Мы сидели под портиком полуразрушенного киоска. По всему саду были расставлены воины, вооруженные луками, стрелами, щитами, ружьями. В руках у них дымились зажженные свечи.

Между Кларком и королем завязалась настолько занимательная беседа, насколько может быть занимателен официальный разговор, прерываемый молчанием, во время которого каждый ломал себе голову для составления красноречивых изъявлений дружбы сикхов и англичан, очень похожей на дружбу волков и ловчих. Подарки английского правительства были представлены. Эти подарки служили доказательством признания царственной власти короля английским правительством. Они должны были вызвать изъявление удовольствия, но сикхский этикет требовал равнодушия. Все время множество людей подходили к королю по очереди, кланяясь низко и подавая ему по нескольку рупий, которыми он невнимательно наполнял руку и ронял их изредка наземь. Этим странным образом взимается подать, составляющая один из главных доходов государства.

Король встал и, взяв Кларка за руку, повел его в сопровождении небольшой свиты, в том числе и меня, на противоположный конец здания, ведущий в другой маленький уединенный садик (тут же был богато одетый ребенок — сиротка, находящийся под покровительством короля). Дверь первой комнаты — род сарая — оказалась запертой, началась стукотня без всякого следствия. Король намеревался уже обойти кругом, но, к счастью, наконец дверь была уже отперта, и мы вышли на крыльцо, устланное шалями и выходящее на маленький грязный пруд — род лужи с испорченным фонтаном посредине. Нас привели туда для осмотра царских лошадей, которых водили по очереди по кашемирским шалям с завязанными глазами.

Первый выведенный конь был сикхский колосс, похожий на тех коней, которых представляют на картинах под наездниками средних веков. Сбруя была унизана крупными изумрудами и жемчугом; начельник был из одного крупного изумруда. В этом роскошном убранстве, в Шалевых чепраках, король Повелел ввести коня в воду. Между тем привели другую лошадь, белую, с окрашенными по колено розовой краской ногами и в украшениях из невероятной величины рубинов, всю увешанную золотыми побрякушками, словно красавица; за нею водили множество других лошадей. Все они были превосходных статей и масти. Каждую из них вводили поочередно в воду: это ему очень нравилось. Из воды их еще раз проводили мимо нас.

Вся эта сцена представляла настоящий кагал. Давка, смешение людей, лошадей, звуков, цветов, целый хаос золота, стали, драгоценных каменьев, бархатов, кашемиров, шелковых тканей. Король суетился наряду со своими царедворцами и гостями. Возвращаясь, мы прошли мимо нарядной толпы. Тут же стояли нарядно одетые плясуньи с драгоценными подвесками в носу. Между ними были большие и маленькие, дурные и хорошенькие. Они приветствовали нас улыбками и поклонами. С первого взгляда я не мог решить, к какому полу принадлежат эти неопределенные создания в узких панталонах и коротких юбках. Наконец мы простились и воротились в лагерь — проводить однообразную жизнь, потому что быть окруженным беспрестанно солдатами и выезжать на слонах под конвоем, по-моему, все равно что сидеть в темнице. Красивые плясуньи, сияющие золотом и молодостью, прогуливаются вокруг нашего лагеря в маленьких тележках, запряженных волами. Им хотелось бы выйти из своего бедного экипажа, где они чуть не сидят одна на другой; печально смотрят они по сторонам, ожидая приглашения, посылают пленительные поклоны, делают ручкой, но солдаты и слуги прогоняют их прочь. Танцовщиц запрещено пускать в лагерь.