Письма об Индии - страница 48

Кругом нас расстилаются великолепные нивы. В виду стоят лагерем 120 тысяч человек сикхского войска. Погода стоит теплая. Солнце очень печет только изредка.

Позабыл я тебе сказать, что я видел гробницы женщин, погибших на костре. Труп умершего сикха не хоронят до тех пор, пока он не предастся совершенному тлению: тогда жену кладут на костер, в ее объятия кладут труп и зажигают… Ужасно. Кларк был свидетелем подобной сцены. Бедняжке, которую хотели сжечь, было не более 17 лет. Несмотря на усилия браминов и упорство самой жертвы, Кларку удалось ее спасти. Вдруг он с негодованием узнает, что изуверы похитили ее ночью и уже жгут на маленьком огне: дерево дорого, а брамины скупы; Кларк попал вовремя, чтобы избавить несчастную от мучительной смерти. Теперь она в Амбале, в английских владениях, и занимается тканьем. На возвратном пути я непременно повидаюсь с ней.

Вчера поутру, покуда я описывал тебе мое представление, вошел Франциск и доложил мне о каких-то посетителях. Я приказал просить; в комнату вошли под покрывалами и с факелами в руках два существа: огромный факир в сопровождении высокой женщины, с подвесками в ноздрях и в ушах, золотыми бляхами на лбу и на щеках, в газовой драпировке, которой было укутано все тело. Женщина начала пищать и жаловаться, но вдруг, обернувшись, обратилась в дородного и совершенно голого факира, который заревел, как зверь.

Я понял, что это были пантомимы, составляющие любимую потеху короля, который богато содержит своих актеров, снабжая их тучными пенджабскими землями. Я не знал еще этого обстоятельства и предложил им рупий, желая поскорее избавить себя от неприятного их присутствия, но они учтиво отказались и просили позволения остаться. Тогда надо было пригласить их садиться, и они тотчас же уселись — на полу. Вместе с ними уселись и факельщики их, подливавшие в светильники масляное вещество, вид их и дух которого возбуждал тошноту.

Сегодня в мою палатку вбежал акали и оглушил меня ругательствами: это тоже была пантомима. Через несколько мгновений актер превратился в раджу, окутанного шитой золотом и камнями кисеей. Таким образом, он обежал все палатки, везде превосходно выполняя свои роли. По всему Пенджабу раскинуты лагеря, которые очень красивы посреди полей и золотых нив. Серые мазанки, слепленные из грязи, и кое-какие укрепления прекрасно вырисовываются на светлой зелени.

Позабыл я тебе сказать, что при встрече, которую нам сделали в Омритсаре, я заметил в толпе всадников и слонов зеленые треугольные знамена, на которых по шелковым тканям были нарисованы тысячерукие и тысяченогие индийские божества. Не написал тебе также, что некоторые из акали, богато одетые, находятся в свите короля и к их чалмам прилажен отточенный железный обруч; этим обручем они раздробляют головы, бросая его на далекое пространство[111]. Видел еще другое оружие, что-то вроде перчатки с железными когтями, которыми схватывают противника. Это оружие называется по-английски tiger’s clow — «тигровые когти». Рассказываю тебе эти подробности, потому что они тебя занимают… А меня занимает одна мечта: недоступная, таинственная долина Кашемира, отчужденная от всего света пропастями Гималаев… Пожалей обо мне, мой друг!

[Ему же]

Лагор, 22 марта 1842 года

Я здесь дней 8, живу под городом. Обнесенный высокими стенами, башнями, оврагами, Лагор кажется сплошной массой ветхих домов, какой-то грязной, зловонной кучей. Вскарабкавшись на слона, с трудом про-тесняешься по узким улицам, поджидая каждую минуту, что вот-вот обрушится на тебя одно из пятиэтажных шатких зданий, с балконами и обитателями. Триумфальные ворота, которыми отделены части города, находятся тоже в полуразрушенном состоянии. Все постройки сложены из кирпича. По улицам текут грязные ручьи, и на каждом шагу попадаются ямы, через которые слон делает уродливые прыжки. По сторонам тянутся лавки со съестными припасами, которых один вид возбуждает отвращение; толкутся […] существа, голые или едва прикрытые лохмотьями, с длинными бородами, отвратительные евнухи, факиры, осыпанные пеплом, уродливо раскрашенные, с тигровой шкурой на плечах, в фантастических перевоях с перьями, с длинными трубами, шайки изуверов в черных одеждах, и гак далее. Все стучит, ревет, гремит оружием. Изредка попадаются очаровательные личики, но с болезненным цветом кожи и худые.