Письмо не по адресу. Любовная горячка - страница 21

— Но он ведь собака! — напоминаю я. — Как он сможет что-нибудь рассказать?

Мильфина смотрит на меня строгим и проницательным взглядом.

— Ты так и не поняла?

— Ну, наверно, дело в том, что…

— Сейчас речь идёт о Кулхардте, — перебивает она. — Мы должны спасти его.

— Спасти? От чего? — фыркаю я.

Мильфина начинает терять терпение.

— Ты и вправду ничего не понимаешь?!

— Нет! — гавкаю я в ответ.

Мильфина вздыхает:

— Любовь затмевает его разум. Когда в игру вступает женщина, Кулхардт теряет весь свой профессионализм. Он делает ошибки. Чудовищные ошибки. Как и Липински в тот роковой для него раз.

— Мне Кулхардт кажется совершенно нормальным, — пытаюсь я заглушить краски нарисованной ею картины. — Ну, в смысле, если понимать слово «нормальный» широко.

Мильфина смотрит на меня недоверчивым взглядом.

— Он теряет разум, когда влюбляется. Всюду ему видятся тайные заговоры, любую ситуацию он драматизирует до предела. Начинает казаться себе героем, который должен бороться с силами зла. — С этими словами Мильфина многозначительно умолкает.

— И это опасно?

Кивок.

— Именно это вы и хотите предотвратить?

Кивая вновь, Мильфина уточняет:

— Ты. Ты должна это предотвратить.

— В смысле — я? Какое я к этому имею отношение?

Мильфина в возмущении.

— Ну так Колетт ведь ваша горничная, так что именно с твоей подачи она вступила в игру!

— С чего это?

Мильфина не спускает с меня злобного взгляда.

В итоге я сдаюсь.

— Так, и чего вы ожидаете от меня?

— Уволь Колетт, отправь её обратно во Францию!

— Мильфина, да вы что! Я не могу!

— Ага, то есть тебе всё равно, что Кулхардт сам себя погубит, да?

Я издаю стон.

— Так что же? — не отступает Мильфина.

— Знаете, а ведь может случиться и так, что вопрос решится сам собой. Колетт — существо легковоспламеняющееся. Стоит ей увидеть нового неженатого мужчину, Кулхардт будет позабыт в два счёта. Надо просто запастись терпением.

— Нет, медлить нельзя! Дело очень серьёзное!

— Хм, вы имеете в виду свиней, так?!

— Да-да, свиней.

— Но что вы мне предлагаете делать? Не могу же я просто пойти к родителям и сказать: давайте уволим Колетт, а не то один чокнутый частный детектив объявит вендетту силам зла и, не ровён час, погибнет в неравной схватке с ними!

Мильфина мечет в меня яростные взгляды-молнии.

— Ладно-ладно, он не чокнутый, а… эксцентричный? — поправляюсь я.

Не похоже, чтобы эта формулировка её вполне устроила, но, раз ей от меня кое-что нужно, она не подвергает меня ещё большей обструкции.

— В общем, Мильфина, с увольнением дело не пойдёт. Ещё есть идеи?

— Найди для Колетт новую жертву.

— Что-что?

— Другого кавалера, в которого она сможет вонзить свои французские когти.

— Но как я это сделаю? — шиплю я.

Улыбаясь, Мильфина встаёт:

— Что-нибудь придумаешь. Мне надо бежать, не могу не заскочить в «Альди».

М-да, очевидно, её настроение несравненно улучшилось. Конечно, меня озадачила, сама в магазин побежала. Просто уму непостижимо! На душе кисло и тоскливо.

Подскакиваю и пытаюсь вовлечь Мильфину в дальнейшую беседу, но она любезно отшивает меня.

— Спасибо, МАКС, — улыбается она, — ты славная девочка.

На подходе к двери закусочной её настигает голос Хайнца:

— Сегодня скидка на силезские[16] маринованные огурцы.

Не оборачиваясь, Мильфина отвечает:

— Знаю, поэтому и иду.

Я в растерянности стою посреди закусочной. Хайнц дружелюбно приглашает меня подпеть ему, но я предпочитаю поскорее отправиться домой. Бежать в кино уже в любом случае нет смысла, ваш фильм наверняка начался.

Марширую домой, настраиваюсь на разговор с Колетт. Она как раз занята тем, что выписывает вензеля из инициалов. Переплетения Cs и Ks. Надо понимать, «Колетт» и «Кулхардт». Ты смотри, да тут всё серьёзно… Я уже слышу звон свадебных колокольчиков.

— Колетт, у вас найдётся минутка? Мне необходимо с вами переговорить, — начинаю я.

— Я нье бряла прнлинэ! Их съела пёвар!

Я вздыхаю. Возле неё стоит пустая коробка из-под пралине, к тому же страсть Колен к шоколаду всем известна.

— Ох, très bien[17], — с облегчением произносит она, затем снова занимает оборонительную позицию. — Если ви гёворьите о плятьем из дёрёгёй магазьин, я её не бряль, она висьеть в мои шкяф. Я решиль, ваша маман её вибрёсить и мне подарьить.