Пламя над Тереком - страница 12
Комбат любил этого тихого матроса. Коренастый, крепкий паренек, он радовал комбата своим тактом и смекалкой, непоказной смелостью.
Ваня молча стоял перед командиром.
— Что же ты молчишь? — спросил Цаллагов.
— Вы с утра не ели, вот принес, — ответил ординарец и поставил на землю котелок. — Мясо жареное и огурцы.
— Садись, — пригласил комбат. — Возвращаться в блиндаж нет времени.
— Верно! На свежем воздухе аппетит бывает зверский. Но я уже успел там, на камбузе…
— Садись!
Ваня опустился рядом. Ели молча.
— Как там усач, новобранец наш? — спросил Цаллагов.
— Ничего! Все горевал о внуках. Старуху вспоминал… А потом наелся каши и уснул.
— Ну, торопись, Ваня. Пойдем в обход…
Они остановились на выступе горы.
— Смотри, тень какая-то мелькнула и пропала. Еще одна! Видишь?
Теперь и Ваня Реутов заметил.
— Так это ж, товарищ капитан-лейтенант, должно быть, наши разведчики, — неуверенно прошептал он.
— Нет, не наши. Бригадная разведка пошла по стыку слева. А вдруг немцы? Хотят по теневой стороне пробраться к высоте «Крейсер». «Языка» им добыть нужно. Ясно. Надо проверить.
— Товарищ капитан-лейтенант, — умоляюще проговорил Ваня. — Вы обещали…
Бета Цаллагов вспомнил разговор в пути. Реутов долго приставал с просьбой послать его в разведку, когда батальон займет оборону. Комбат пообещал, хотя про себя решил, что и это желание ординарца — чистое мальчишество. Но как ему отказать?
— Ладно, спускайся вниз к младшему лейтенанту Курковичу. Передашь мой приказ: с пятью автоматчиками сделать засаду по левому борту «Крейсера».
— Есть по левому борту! А… как же я?
— Будешь проводником Курковича. Ты видел все.
Реутов подтянул сумку с гранатами, висевшую на ремне, вскинул на плечо короткий карабин и исчез в кустарнике.
Цаллагов задумался. Сможет ли Реутов сориентироваться? По правилам Куркович должен получить задание лично от него, комбата, а не через ординарца. Но дорога каждая секунда, а сам он не смог оставить НП.
Опасения комбата были напрасны. Ваня пулей долетел до взвода младшего лейтенанта, точно передал приказ комбата, объяснил обстановку. Это была заманчивая перспектива — «повязать» ночных гостей. За пятеркой потянулись и другие. При выходе из траншеи взводный резко приказал: «Остальные— назад!»
Семь человек осторожно спускались к темнеющей полоске кустарника. Шли молча, укрываясь за бугорками и в лощинках.
— Вон там! Сейчас увидим, — прошептал Ваня.
Ветер, загнав темные мохнатые тучи в горные щели, утих. Высыпали звезды.
Бета с наблюдательного пункта видел неясные силуэты своих солдат. Лишь бы до времени не обнаружили их!.. Еще несколько минут, и фашисты, если это только они, набредут прямо на засаду. Движущиеся точки хорошо видны комбату, особенно когда взвиваются ракеты с переднего края противника. Черные точки исчезают в каменистой поляне и сворачивают влево, к скату высоты «Крейсер».
Цаллагов спустился в блиндаж, взял телефонную трубку.
— «Крейсер»! «Крейсер»! Говорит ноль пятый «Линкора». Слушай, Ибрагим: сейчас услышишь шум впереди. Там мои «лудильщики»… Понял? Не вмешивайтесь, но смотрите в оба. Понял, Ибрагим? Ясно? Салам!
Высота «Крейсер» притихла. Тяжелые орудия за Вознесенской реже стали посылать свои «гостинцы» на северный берег Терека. Значит, Ибрагим Курбатов объяснил и им: не мешать «лудильщикам» — так условно именовались разведчики 62-й морской бригады.
Цаллагов подозвал командира батареи ротных минометов, низенького пожилого старшину с темным, смуглым лицом.
— Налетов! Видишь поляну впереди? На карте — квадрат 37—9. Весь огонь — по ней. Сигнал — красная ракета.
Старшина козырнул и побежал по ходу сообщения.
«И зачем ему, минометчику, эти шпоры! — мысленно усмехнулся Бета. — Щеголь царя небесного!..»
Внезапно тишину разорвали глухие хлопки ручных гранат. В кустарнике на скате высоты трассирующие пули пронизали небо. Такое небо бывает только на юге: темно и звезды мерцают совсем низко. «Почему засада Курковича стреляет вверх? — подумал Цаллагов. — Наверно, хотят захватить немцев живьем? Молодцы!» Снова рвутся гранаты, светящиеся точки немецких пуль бьются в крутой откос горы.