Плавучий универсам доктора Фитца - страница 11

— Ты мой лучший друг за всю жизнь, — сказал он дворнику.

— Ладно тебе. Ну, отпусти. У меня работа.

Магнус разжал объятия. Михель, пряча лицо, пошёл на выход, и уже у дверей сказал:

— Ты хотя бы покажи, как они выглядят, эти билеты. А то уедешь…

— Обязательно покажу!

Не помня себя от счастья, Магнус закончил работу, переоделся, и отправился на трамвайную остановку. По пути ему откозырял сержант Дерек Лемке. Издалека затрезвонила вагоновожатая Брунгильда. И какие-то парни и девушки — наверное, знакомые Элинор — радостно что-то прокричали Магнусу издалека. Будто все знали, что скоро он станет самым знаменитым мальчиком Фрюлингштадта.

Во время ужина Магнус рассказал маме и Элинор о разговоре с дворником и показал кошель. Что тут началось! Мама с Элинор скакали по кухне друг за другом и размахивали полотенцами. Они хохотали, как маленькие девочки. Они щекотали Магнуса. Они начали спорить, кто будет его сопровождать до универсама. И договорились, что поедут все. Заснул Магнус абсолютно счастливым человеком.

Как пролетели вторник, среда и половина четверга, Магнус даже и не помнил толком. Обычно пролетели: за учёбой, домашними делами и работой. Просто если бы его попросили рассказать, что за эти дни произошло, он бы сразу и не ответил, потому что мыслями был уже не в универсаме даже, а в гондоле «Цеппелин-смарта». Он был абсолютно уверен, что если у него всё получилось с билетом, то и с аэростатом абсолютно точно получится.

Вечером четверга он возвращался сильно уставшим — в учебном ткацком корпусе было ужасно жарко и пыльно, и пока он там закончил, с него семь потов сошло. Поэтому он не сразу понял, войдя домой, что никого нет.

Магнус не испугался. Такое уже случалось. Это значило, что часть ткачей и ткачих вновь не вышла на работу, и мастер уговорил фрау Беккер и фройляйн Беккер отработать лишнюю смену. Неприятно, конечно, но такова взрослая жизнь. Он сам разогрел себе ужин, поел и лёг спать.

В половине седьмого утра бодро зазвонил будильник. Магнус проснулся, привёл себя в порядок, позавтракал вчерашним ужином, взял ранец и только в прихожей понял, что мамы и Элинор до сих пор нет дома: в прихожей не было ни обуви, ни одежды.

А если их ограбили, вдруг подумал Магнус. Стараниями бабушки Лизхен весь Фрюлингштадт знал, что Магнус Беккер накопил на билет в плавучий универсам. Это огромные деньги. Маму и Элинор могли схватить бандиты.

Он разулся и бросился в спальню. Деньги мама хранила в тайнике под кроватью. Магнус нырнул под кровать и поднял половицу. Денег не было.

Сердце бешено колотилось. Нет, на фабрику бы они с деньгами не пошли. Но они могли вообще не ходить на работу, у них достаточно отгулов накопилось, чтобы вместе съездить в Шённен-Блау за билетами. Их могли ограбить в поезде, а тела выбросить на ходу, о таком уже писали в газетах. А что, если…

В это время раздался стук. Магнус на дрожащих ногах подошёл к двери и спросил:

— Кто там?

— Магнус! Это бабушка Лизхен.

Магнус рывком открыл дверь.

— Малыш Магнус, прости старую, совсем запамятовала вчера. Фрау Магда и Элинор просили передать, чтобы ты их не терял, а я уснула, старая тетеря.

— Где они?

— Они на забастовке.

— Забастовке?

— На фабрике рабочих сокращают, вот профсоюз всех и взбаламутил. Они со вчера там стоят.

До Магнуса дошло, что вчера он не слышал фабричного гудка. И утром тоже.

— А когда они будут? — спросил он слабым голосом.

— Сказали, что твой день рождения они ни за что не пропустят. Я им тут поесть собрала, передать что-нибудь?

— Передайте: если они вечером не появятся, я сам за ними приду.

Всю дорогу в школу Магнус думал. Ткацкий профсоюз, конечно, сила, особенно если в нём состоят мама и Элинор. Но если всё пойдёт плохо? Если бастующих разгонят дубинками и водомётами? Если маму с Элинор тоже уволят? Тогда они не смогут платить за жильё, за курсы Элинор, за газ и электричество. Покупать билет в универсам сейчас — глупее не придумаешь.

Одноклассники заметили, что радостно-мечтательный в последние дни Магнус стал хмурым и задумчивым. Фридрих Цангер злорадно сказал:

— Помяните моё слово — этот балабол опять никуда не поедет и будет придумывать отговорки.