Плавучий универсам доктора Фитца - страница 10

Правила Магнус принёс ещё вчера, но увидев объём работ, даже забыл о них.

— Вот, держи. Здесь правила, каталог товаров повышенного спроса, ну, и всякое разное.

Михель взял брошюру и бережно засунул в карман куртки.

— Чай будешь?

— Нет, — отказался Магнус. — Я хотел ещё часик на коньках, если успею.

— Как знаешь.

Магнус лукавил. На самом деле ему хотелось домой, поскорее лечь и выспаться. Он твёрдо решил никогда больше не выгружать уголь зимой. По крайней мере, за два талера.

На следующий день, едва Магнус приехал на работу, в дворницкой его ожидал кастелян. Он выдал два талера за выгрузку, дал расписаться в ведомости оплаты, а потом сказал:

— Пойдёшь в уборщики?

— Э… — растерялся Магнус. — А я разве…

— У нас уборщица производственных помещений увольняется. Я видел, как ты работаешь, и решил сначала тебе предложить, прежде чем объявление в газету давать.

У Магнуса на миг перехватило дыхание. Его берут на работу по-настоящему!

— А сколько платят?

— Четыре талера в неделю, но ты всё равно неполный рабочий день работаешь, так что два.

И зарплата выросла в два раза!

— Я!.. — Магнус готов был сказать «согласен», но тут взгляд его остановился на Михеле. — Я подумаю.

— Думай быстрей, объявление в пятничную газету даём.

Кастелян забрал ведомость и ушёл. А Михель сказал Магнусу:

— Болван! Зачем отказался?

— Я не отказался. Но ведь ты…

— Справлюсь. Ещё и талер в неделю экономить буду.

— Но тебе нужен помощник!

— Тебе сколько осталось талеров до билета?

— Шестьдесят.

— Вот! У меня в помощниках тебе ещё год работать. А в уборщиках ты до лета почти сорок заработаешь. Переходи в уборщики. Или я тебя сам уволю.

— Но…

— Ты уволен! Собирай манатки и догоняй кастеляна!

Магнус схватил вещи и выбежал из дворницкой.

В производственных помещениях Магнусу нужно было каждый день мыть туалеты, подметать, раз в неделю делать влажную уборку, сортировать отходы учебного производства, поддерживать температурный режим в ткацком цехе, и ещё множество мелких дел.

Обычно он приходил, когда работы уже заканчивались, но иногда видел, как молодые парни и девушки работают на ткацких, дерево- и металлообрабатывающих станках, шьют, режут и сваривают металл газом и электричеством. Это было невероятно интересно, но смотреть долго он не мог — слишком много работы.

С обязанностями своими он справлялся хорошо, каждую пятницу кастелян, выдавая жалованье, лишь давал мелкие советы: как проще оттирать пятна или откуда удобнее сгребать стружку и опилки, чтобы меньше тратить времени и сил.

С Михелем они теперь пересекались крайне редко, только если случайно Магнус выносил мусор, а Михель поблизости чистил снег. Они здоровались, а потом снова расходились по своим делам.

Зима пролетела незаметно. Март выдался тёплым, и к апрелю весь снег уже сошёл. Неуклонно приближался день рождения.

В классе Магнуса все уже знали, что он зарабатывает на взрослый билет в плавучий универсам. Никто уже не насмешничал и не называл его вруном или хвастуном, и лишь Фридрих Цангер, предчувствуя, что скоро перестанет быть самым популярным учеником, всё отчаяннее и грязнее злословил. Магнуса это уже давно не беспокоило. Он знал, что в этом году тоже не сможет осуществить свою мечту, но это его уже не расстраивало. В следующем году он купит билеты и на себя, и на Элинор, и на маму.

В последний понедельник мая, уже в конце смены, в цех деревообработки пришёл Михель.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — растерянно ответил Магнус. Он понял, что очень соскучился по дворнику.

— Как дела?

— Да вот… работаю. Герр Штайнер вроде доволен.

— Знаю. Я вот что… Элинор сказала, что тебе двадцать пять талеров на билет не хватает.

— Да ничего. Год терпел — и ещё год потерплю.

— Не надо терпеть. Вот.

С этими словами Михель достал из кармана тяжёлый на вид кожаный мешочек, затянутый шнурком.

— Тут тридцать талеров серебром. На всякий случай. Чтобы точно хватило.

— Михель… Нет, я не могу. Это большие деньги!

— Потом отдашь. Ты же не улетишь потом на этом пузыре?

— Нет, конечно. Ты что, в долг мне даёшь?

— Да. В долг.

Магнус бросил швабру и обнял Михеля за пояс. Выше бы он всё равно не дотянулся.