Плоды манцинеллы - страница 60

Он переживал.

Даже больше — Кьорди ощущал целый спектр волнующих эмоций и пребывал на невидимой грани, балансируя между апатией и радостным торжеством. В его жизни было немало таких моментов, таких переживаний, и он помнил каждый из них. Первый в жизни экзамен, первый научный доклад, первый поцелуй с девушкой, которой только предстояло взять его фамилию спустя несколько увлекательных лет. Старик никогда не испытывал уверенности в себе и своих силах, считал, что вокруг полно людей, знающих и умеющих больше, боялся осуждений и случайных ошибок. Даже в обществе тех, кого мог назвать друзьями. С одним лишь исключением.

Сэм Донштейн.

Кристоф был старше на два года, когда они познакомились в чистой лаборатории Цюрихского университета. Разные внешне, но в равной степени замкнутые, нелюдимые. Кьорди помог Сэму привести в порядок погрешность магниторезистивной установки, указал на ошибки в работе и расчетах, отредактировал кривой текст диссертации. Без помощи Кристофа Донштейн не получил бы степень ученого.

Давний друг старика долгое время являлся тем стержнем, что так удачно дополнял и поддерживал, придавал уверенности и живости. Кьорди тащил Сэма за собой, обучал и наставлял до тех пор, пока из неумелого и стеснительного юноши не вырос полноценный пытливый и сообразительный изобретатель. А когда это произошло, уже сам Донштейн увлекал Кристофа за собой. Именно Сэм спас старика от отчаяния, когда погибла жена, именно Сэм привел их обоих в команду Майера, именно Сэм, умирая на больничной койке, взял с друга клятву продолжать жить.

И Кристоф намеревался выполнить свое обещание.

Он провел несколько лет в тишине и сумраке старой лаборатории, в том самом месте, где начался их совместный путь длиною в жизнь. Кьорди принял рутину аналитики НСГМ как должное, невозмутимо работал, работал и работал, как отлаженный механизм, время от времени успокаивая негодующую Марту, и терпеливо ждал того момента, когда клятва будет исполнена.

Но теперь, вопреки всему, за окном такси мелькали редкие деревья. Кристоф покинул университет, покинул сам Цюрих ради идеи, бредовой и невероятной. Что ждет в конце этой дороги? Стоит ли оно того? Кьорди нарушил незыблемые правила обработки сканов, и осознание этой мысли резало сердце Кристофа ножом под названием «совесть». И «страх», конечно. Страх никогда не уходил.

Деревья сменились домами. Сначала ветхими двухэтажками, что скромно и безобразно жались друг к другу по обе стороны дороги, перемежаемые редкими пробелами и снежными завалами, под слепящей белизной которых скрывались искореженные остовы некогда точно таких же домов. Строения повыше, что шли следом, общую картину не меняли.

«Надо было остаться дома. Зря я в это влез».

В последнее время эта мысль звучала часто. Поначалу она состояла лишь из одного предложения: «Зря я в это влез», — но сразу же после того, как Кристоф купил билеты, собрал сумки и расположился в вызванном такси, мысль дополнилась новой частью. Вся эта затея с девочкой казалась чем-то ужасным, противоестественным, неправильным. Чем-то таким, на что никогда бы не согласился Кристоф Кьорди, будь даже Сэм рядом. Но факт оставался фактом — старик прибыл в Россию.

Водитель гнусаво пробормотал несколько быстрых фраз, машина замедлила ход.

— Надо было остаться дома. Зря я в это влез, — угрюмо бросил Кристоф, протягивая пару свежих купюр иностранной валюты. — Костями чувствую. Зря.

В ответ мужчина неоднозначно кивнул и протянул сдачу. Банкнота выглядела мятой и влажной, и настолько древней, словно видела первые дни жизни старика.

— Оставьте себе, — отмахнулся Кристоф. — Лучше помогите мне с вещами.

Они говорили на разных языках, но просьбу мужчина понял. Пока старик пыхтел, извлекая небольшую сумку ручной клади, угрюмый водитель прытко разгрузил багажник и перенес все имущество Кьорди на крыльцо жалкого вида гостиницы. Продолжительных прощаний не было — скромный кивок, хлопок дверью, звук мотора. Неизвестный мужчина с непривычным именем, что не сумело удержаться в памяти старика, исчез, оставив после себя смутную ассоциацию с неровной дорогой и разрушенными домами.