Плохой Ромео - страница 44

стр.

— Кэсси? — Раздается стук, и Руби просовывает голову в дверь. — Ты в порядке?

— Нет, — говорю я, потирая лицо рукой и вздыхая.

— Холт?

— Да.

— Что стряслось?

— Он будет играть Ромео. Я – Джульетту. Мы поссорились.

— Из-за дневника?

— В том числе.

— Все также никаких извинений?

— Конечно же, нет. Плюс, он практически потребовал, чтобы я подрочила ему.

— Это не круто. Он должен был хотя бы сказать «пожалуйста». — Она подходит и садится на край кровати. — Ты же знаешь, что нравишься ему?

— Мне все равно.

— Неправда. Он тоже тебе нравится.

— Я не хочу этого.

— Иногда симпатия к кому-либо не имеет ничего общего с нашими желаниями, а напрямую связана с нашими нуждами.

— Руби, он мудак.

— Он тебе небезразличен.

— Мы будем невыносимы вместе.

— Или прекрасны.

Я вздыхаю и сажусь прямо.

— Так что ты предлагаешь?

— Я предлагаю тебе сделать первый шаг.

Я потираю глаза.

— Боже, Руби, нет. Мы попросту не подходим друг другу. Это как масло и уксус. Сколько ни взбалтывай друг с другом, никогда не смешаются.

— Кэсси, — говорит она, выражая всем своим взглядом «прислушайся к мудрым словам, которые я собираюсь сказать», — ты забываешь, что несмотря на то, что масло и уксус не смешиваются, из них получается восхитительная приправка к салату.

Я прищурено смотрю на ее.

— Ладно, это лишено всякого смысла.

Она вздыхает.

— Знаю. Извини. У меня нет никаких идей. Однако, приправка обалденная. Я веду вот к чему: ты должна трахнуть Холта. Будет вкусно.

Я шокировано смотрю на нее.

— Что?! Я должна… что? В смысле… я даже не могу понять…

— Только не смей говорить, что ты ни разу не допускала мысли о том, чтобы попрыгать на стояке этого парня, потому что я точно знаю, что допускала.

Я опускаю плечи и надуваю губы.

— Ладно, ладно. Я задумывалась об этом. Но это не значит, что я решусь на такое.

— Стоит ли мне напоминать тебе о том, что ты бесстыдно трахнула его в одежде, когда была пьяна? И, по всеобщему мнению, он не жаловался.

— Это не считается.

— Ты терлась своими женскими прелестями об его причиндал, Кэсс. Это считается.

Я со стоном накрываю лицо волосами и издаю стон.

— Руби…

Она убирает мои волосы и вперяет в меня недовольный взгляд

— Кэсси, ты определенно сохнешь по этому парню. Что бы между вами ни происходило, тебе нужно с этим разобраться, пока вы оба не слетели с катушек. Ты не сможешь спокойно жить, пока не решишь эту проблему с сексуальным напряжением. Это не здоровый подход. Я за то, чтобы ты трахала его, пока вы оба больше не сможете стоять, именно это сделала бы я.

Я снова стону от безысходности и откидываюсь на кровати.

Она встает и направляется к двери, потом говорит:

— Знаешь, один мудрый человек однажды сказал: «Истинную любовь невозможно найти там, где ее не существует, но ее нельзя скрыть там, где она расцветает». Подумай об этом.

— Как проникновенно, Рубс. Это из твоей философской книжки «Сто и одна цитата»?

— Не-а, — говорит она с улыбкой. — Дэвид Швиммер. «Поцелуй понарошку». Ужасный фильм.

Я смеюсь.

— Спокойной ночи, Кэсс.

Ночью мне снится Холт, и спасибо Руби, рейтинг определенно – Х.


На следующий день, по дороге на нашу первую репетицию, я все еще не понимаю, как вести себя с ним.

Когда я поворачиваю за угол по направлению к театральному корпусу, я вижу его во дворе. Он стоит, прислонившись к лестничным перилам у входа в театр, на нем очки и в каждой руке по картонному стаканчику. Когда я подхожу ближе, он замечает меня и выпрямляется. Я останавливаюсь перед ним.

— Привет, — говорю я.

— Привет. — Он смотрит на меня, покусывая изнутри щеку.

Мы стоим так несколько мгновений, потом он протягивает мне один из картонных стаканчиков и говорит:

— Ох, вот дерьмо. Это хм… тебе.

Я принимаю стаканчик и подношу к носу.

— Что это?

— Это «Мудачино», так же известный как «Членочино».

Я пытаюсь сдержать улыбку, которая трогает уголки моих губ.

— Ха, а по мне так, пахнет как обычный горячий шоколад.

— Да, оказывается, в кофейне закончился «Мудачино-Членочино». Я предложил им приготовить еще несколько, но они сказали, что я сам сверхопытный.

— Они были правы.

Мы потягиваем наши напитки в тишине, и я так понимаю, этот горячий шоколад равносилен извинениям с его стороны, которые я рано или поздно собираюсь получить. Но сейчас я довольна и этим.