Плохой Ромео - страница 45

— Ну, — говорю я, — выучил свои реплики?

Он кивает.

— К сожалению. Шекспир мог нанять редактора и получше. Чувак был не слаб на язык.

— Ромео еще не полюбился тебе?

Он опускает свой взгляд на стаканчик, который вертит в руке, держа за край.

— Нет. Чем дольше я работал над репликами, тем больше убеждался в том, как это охренительно тупо, что меня утвердили на эту роль. Я не смогу сыграть эту роль, Тейлор. Правда, не смогу.

— Эрика считает, что сможешь.

— Да, но Эрика заблуждается. Она видит во мне того, кем я не являюсь.

— Или может она верит в того, кем ты можешь стать.

Он качает головой.

— Пусть у нее будет хоть вся вера мира, все, на что я способен, это дать ей плохого Ромео.

— Может, именно это ей и нужно. Идеальный Ромео скучен. Гораздо интереснее наблюдать, как он борется с эмоциями, и в итоге одерживает верх над своими страхами.

Он изучает пристальным взглядом свой стаканчик, затем говорит:

— А что если он не одержит верх? Что произойдет потом?

Я напрягаю свой мозг в поисках обнадеживающего ответа, когда появляется Эрика. Один за другим, выбрасывая по пути пустые стаканчики в урну, мы следуем за ней в театр, в котором царит полумрак.

— Ну, ребята, как настрой? — спрашивает она.

Мы с Холтом неразборчиво мямлим в ответ что-то положительное, и на этом беседа заканчивается.

— Я не хочу вас пугать, — говорит Эрика, глядя на каждого из нас, — но успех всей этой постановки зависит от вас двоих и от правдоподобности ваших отношений.

Холт выдыхает.

— Господи, Эрика. Никакого давления и прочей фигни.

Эрика посылает ему сочувственную улыбку.

— Хорошая новость заключается в том, что я знаю, что вы оба более чем способны воплотить этих героев в жизнь. — Холт закатывает глаза. — Но вы должны довериться мне и друг другу, и в полной мере отдаться этому опыту. Понимаете?

Мы оба киваем. Холт выглядит, как перепуганная лошадь, которая переминается с ноги на ногу, готовая пуститься вскачь.

— Это сцена бала, где вы впервые видите друг друга, и как бы банально это ни звучало, вы должны убедить нас в том, что это любовь с первого взгляда.

— Холт не верит в любовь с первого взгляда, — говорю я.

— Ему и необязательно верить, — улыбается Эрика. — Он просто должен убедить в этом зрителей. Ведь так, мистер Холт?

Он смотрит на пол.

— Будь по-вашему.

Она смеется и ставит нас на сцене напротив друг друга.

— Хорошо, теперь представьте помещение полное гостей. Ромео, ты не находишь себе места от скуки. Твои друзья пообещали, что заставят тебя забыть о Розалин, представив другим красивым женщинам, но никто не вызывает у тебя ни малейшего интереса. Ты обеспокоен мыслью, что из-за Розалин для тебя перестали существовать другие женщины и просто считаешь минуты до ухода.

— Джульетта, ты отчаянно пытаешься избегать свою мать и Париса. Когда ты впервые видишь Ромео, внутри тебя словно что-то пробуждается. Окружающий мир блекнет, и ты видишь лишь его. Тебя пугает это чрезмерное влечение.

Я киваю, в то время как нервозность клокочет внутри меня. Смотрю на Холта. Он бледный как простыня.

— У кого-нибудь из вас есть вопросы?

Холт сглатывает и качает головой. Я делаю то же самое.

— Что ж, тогда начнем с момента, когда вы видите друг друга через весь зал. Я хочу увидеть страсть. Чувство, словно это судьба. Давайте попробуем и посмотрим, что получится.

Она садится в первом ряду зрительского зала, прихватив с собой копию сценария и записную книжку. Мы с Холтом остаемся на сцене одни. Он выглядит так же нервно, как и я.

—Хорошо, начинайте, когда будете готовы, — кричит нам Эрика.

Я делаю глубокий вдох, затем медленно выдыхаю. Смотрю на Холта. Его глаза закрыты, а брови так напряжены, словно он настраивает себя на прыжок с самолета или на прогулку по раскаленным углям. Он делает несколько вдохов и разминает руки. Мне видно, как двигаются его губы, но я не слышу, что он говорит.

Наконец, он открывает глаза и смотрит в моем направлении, скользя взглядом сначала по моим ступням, затем он выражает одобрение и поднимает взгляд на колени. Сегодня я одела юбку. Джинсовую. Короткую. Его взор перемещается выше на мои бедра, затем к моему животу, груди и шее, и наконец, останавливается на моем лице.